Ночью на территории АТО температура достигает — 7 градусов. Военные живут в землянках, находясь там постоянно: места, где можно отогреться, нет, а новая теплая форма хоть и поступает, но очень медленно. Сейчас, говорят волонтеры, закупать есть что, но нет средств; люди устали от войны, и упрекать их в этом странно, потому что даже самых сильных из нас истощают негативные эмоции. Мы хотим поговорить с вами именно о форме: не о том, почему она так нужна нашим солдатам, а о том, какое на самом деле она имеет значение и как прочно с этим связана мода на самом деле.
Мода всегда активно взаимодействовала со всем, что происходило в жизни общества; в контексте формы это работает таким образом, что военные и гражданские наряды обменивались друг с другом определенными чертами. Скажем, в XVIII веке, когда швейцарская армия одержала победу над бургундским герцогом, в качестве трофея ими была захвачена дорогая материя, в частности – шелк. Пообтрепав кафтаны в ходе боев, солдаты ничтоже сумняшеся раскроили драгоценные ткани и использовали их в качестве заплаток. Спустя некоторое время этот прием под названием mi-parti пришел и в гражданскую моду: чтобы переплюнуть друг друга в затейливости нарядов, было принято специально делать разрезы на одежде и обуви и декорировать их дорогими тканями. Таким образом обыкновение надрезать рукава, брюки, плащи сохранилось, преобразилось и активно распространилось по всему миру.
Сильнейшую связь моды с военной амуницей и принципиальная важность эстетичности формы имеет психологический подтекст. Исследователи вопроса справедливо утверждают, что форма является, по сути, элементом обучения контролируемой силы человека. Она же при этом и инструмент в формировании физической конституции, внешнего вида, которые при надлежащем оформлении превращаются в коллективную, впечатляющую мощь и силу. Влияние формы на психологическую и социальную ипостаси человека не менее глобальны: адаптированная в качестве гражданского гардероба, она сохранила за собой умение дисциплинировать и, по сути, влиять даже на поведение – вплоть до привычки держать спину ровно.
В определенный момент это взаимное влияние получило неожиданный поворот: покрой военной формы зависит, среди прочего, от рода войск, ранга и других аспектов. В определенный момент эстетические и теоретические понятия стали противоречить этим вопросам практичности; желание отличаться от других и выглядеть красиво привели к тому, что воротнички, пуговицы и отделка использовались неправильно, а утилитарность уступила определенному франтовству. Тем не менее, позитивные стороны все равно превалировали: институт ухода за формой, превратился в неотъемлемое правило этикета, что спровоцировало своеобразную потребительскую революцию.
Женские гардеробы это веяние накрыло немногим позже и по другим причинам: наряды, приближенные к военному обмудированию, были способом продемонстрировать гордость за свою армию и своих защитников. В частности, шотландские аристократки носили жакеты и капоры с плюмажем как трибьют героизму горских дивизий в битве при Ватерлоо. В свою очередь, после Крымской войны в моду вошел цвет «коричневый альма» по названию реки в Крыму, а к середине XIX века огромную популярность получили жакеты, скроенные на манер драгунской формы.
В целом влияние военных действий на культуру, в том числе и моду, вовсе не в новинку; другое дело, что по непонятным причинам, когда мода начинает транслировать события, происходящие в обществе,к этому принято относиться с долей агрессии. Например, вспомним съемку Horror Movies Стивена Мейзела для итальянского Vogue, в которой он поднял вопрос домашнего насилия: моду обвинили в том, что она есть и должна оставаться отдушиной для глянца, лоска и стерильности без привязки к настоящему. Но было бы странно ожидать и от моды безучастности, учитывая то, что делают ее живые люди; поэтому в украинской моде, например, текущий сезон полон рефлексий дизайнеров на тему событий прошлой зимы, и потому приобрел ощутимый оттенок милитари. Например, Lake декорировали свою коллекцию принтами в виде следов от проекторов шин, Poustovit стилизовала обычные жилеты под бронежилеты – эту историю мы знаем хорошо.
Порой напряженные настроения, витающие в воздухе, проявляются в работе дизайнеров в противоположном виде: яркой иллюстрацией такого исхода стала работа Рей Кавакубо, в частности – ее мужская летняя коллекция 2015 года. В ней Кавакубо говорила о пацифизме с помощью имплементации в коллекцию затейливых башмаков с длинным носом, в которых при ближайшем рассмотрении можно узнать типичную средневековую обувь. Где здесь пацифизм? Около 1396 года турки разгромили армию крестоносцев, из-за чего французские воины были вынуждены отрезать мыски своих туфель, которые мешали отступлению. Таким образом, эти мыски стали своеобразным символом мира, пусть и довольно туманным, чья роль спустя века только закрепилась.
Почему мы решили говорить об этом? Потому что нам кажется, что сейчас мода, как и все остальные составляющие жизни страны, должны быть повернуты к фронту. Об этом мы говорили и в нашем материале о волонтерах и говорим сейчас.
О том, как помочь нашей армии, узнавайте тут: http://ukrarmy.org/: за надежность этого ресурса мы можем поручиться. Именно благодаря этим людям в наших гардеробах однажды появятся элементы военной формы как демонстрация гордости за наших защитников.
