Почерк может кристаллизоваться по-разному, и, если в случае Карла Лагерфельда это похоже на заевшую пластинку, на чьем конверте изображена фотография Кары Делевинь, то в случае Джорджо Армани это скорее старая и любимая пластинка. Ну, или джаз-каверы на такие же старые и любимые песни. Но суть одна – все элементы узнаваемы и все привычны, но каждый преподнесен немного по-новому. Например, это отсылки к восточной культуре, в частности – к китайской, которую Армани транслирует с помощью изображений бамбуковых деревьев, которые, признаемся, к концу показа уже начали надоедать, с помощью туго затянутых широких поясов на талии, объемных брюк, жакетов и топов, скроенных на манер кимоно.
Еще, например, это крупные камни, которые в равной степени были представлены как в качестве декора на топах, так и в качестве основы массивных украшений. Еще – это сложносочиненные костюмы, с силуэтами которых Джорджо все еще продолжает экспериментировать, работая с ассиметрией и акцентами. На данном этапе полемизировать о совершенстве работы Армани кажется по меньшей мере глупым: восьмидесятилетний дизайнер, кажется, уже давно доказал все, что должен был. Тем не менее, остаются вопросы к стилизации: порой, например, китайские пояса беспощадно уничтожали силуэт, акцентируя излишнее внимание на бедрах, а любовь Джорджо Армани к многослойности порой нужно и контролировать. Но, в любом случае, глядеть на гранитно-серые полотна итальянского дизайнера, которые он оттеняет вспышками приглушенно-зеленого, лавандового и синего цветов приятно всегда. И не всегда уместный пояс тому не помеха.
