Два года назад мне позвонила бабушка и встревоженным голосом объявила:
— Марина, тебе нужно восстановиться в университете и доучиться. Маша сказал, что уже в ближайшем будущем диплом тебе очень пригодится.
— Кто такая Маша?
— Это мой экстрасенс из соседнего парадного.
Просите, Маша-экстрасенс, но вы не угадали. Кажется, вы забыли, какой сейчас год. Верните моей бабушке 50 гривен.
Подозрения на предмет того, что диплом юриста мне никогда не пригодится, затаились еще в момент подачи документов в институт. Мне было 17, и стоит ли говорить о том, что ни одна душа не знает чего она желает в 17 лет? Вот и моя тоже не знала. Половина моих одноклассников поступала на факультет экономики, другая половина — на факультет юриспруденции. И, так как со складыванием и вычитанием цифр, что уме, что на бумаге, у меня всегда было (и остается) туго, вопрос методом исключения решился сам собой. Первые два года учеба давалась легко, предметы иногда перекликались сo школьными, но потом что-то пошло не так. Стало не просто неинтересно, возникло ощущение, что я просиживаю штаны, просаживаю деньги и занимаю чье-то место.
В 2010 году я уехала в Америку по программе Work and Travel, что стало решающим событием, повлиявшим на мою дальнейшую жизнь. Во-первых, пришлось работать в ресторане. И тут меня не так пугало место работы, как сам факт её наличия. В своей первый день я заработала 27 долларов чаевых (что в целом неплохо), шла по улицам города Панама-Сити, который больше напоминал пустыню, и плакала от того, как сильно мне было себя жалко. В ресторане я была самым младшим сотрудником, остальным ребятам-американцам, которые также работали официантами, уже исполнилось 25-28 лет. Они снимали жилье, много колесили по Америке (большинство американцев никогда не выезжали за пределы континента), оплачивали счета и плотно сидели на легких наркотиках. У многих ребят была мечта – поступить в колледж. Большую часть своего заработка они откладывали именно на учёбу и уже крепко знали, кем хотят быть в будущем. Мне было 19, я много писала, что называется, «в стол», и понятия не имела, зачем мне диплом юриста.
Вернувшись в Киев, я сделала несколько попыток найти себя в ресторанном бизнесе. Набравшись опыта в Америке, мне казалось, что я новый Николай Тищенко (действительно, а почему бы и нет?), это был epic fail, который ничем не закончился. Но главный вопрос, который оставался на повестке дня – что делать с моим юридическим образованием? Кому оно нужно? Время шло, а когда дело касается образования, время – деньги в самом прямом смысле этого слова.
Однажды я просто пришла в деканат и попросила отдать мне мои документы. Фокус в том, что отчислиться было сложнее, чем поступить. Около полугода мне звонили из деканата и спрашивали, точно ли я не передумала и просили объяснить свое решение. Декан – толстый, усатый взяточник, прямо сказал, что если я изменю свое решение, то за сто долларов меня всегда будут рады видеть снова среди студентов в аудитории. Но к студентам я больше так никогда и не вернулась.
Не хватает ли мне образования сегодня? Да. Мне страшно не хватает образования, отсутствие которого иногда сказывается даже на уровне грамотности. Недавно совершенно незнакомая дама добавила меня в друзья и предложила внести грамматические правки в текст просто потому, что ей нравится эта колонка, но периодически она встречает в предложениях ошибки. Да, мне за это стыдно. Но мне было бы куда более стыдно и неудобно перед собой за ощущение безвозвратно утерянного времени на лекциях по таможенному праву.
Да, мне не хватает образования. Но вопрос по-прежнему вот в чем – какого? Мне 24 года, и я до сих пор не знаю. И хотите — растерзайте меня, но это нормально, и я на себя не давлю. Я до сих пор не могу решить, на изучение чего стоит потратить минимум 4 года: журналистики, психологии или иностранных языков.
Недавно ко мне обратилась девушка, студентка четвертого курса Института журналистики, с вопросом: «Как вы относитесь к тому, что мир глянца – это закрытое сообщество?» Если этому вас учат в университете, бегите оттуда немедленно. Не существует никаких закрытых сообществ. Если вы пишите динамичные тексты, издатели достанут вас из-под земли, а редакторы будут рвать на части. Иначе быть просто не может.
Сегодня очень модно вести лекции. Знаете, те самые лекции, где люди, которые хоть что-то знают, пытаются научить чему-то тех, кто не знает вообще ничего. На одном из таких занятий я услышала от довольно авторитетного редактора, что идеальный текст после вычитки должен стать на 10% короче. Забавная штука – ведь после редактирования мои тексты становятся длиннее, при чем не на 10, а на 20%. Несколько раз я пробовала пойти против себя, выбрасывая целые предложения. Было ощущение, что я делаю каре на волосах, которые отращивала три года. Но я резала. И текст вышел откровенно дерьмовым — сухой, скучный, бессюжетный. Хотелось, чтобы он побыстрее закончился, как мода на кроссовки Isabel Marant.
Когда я пришла на официальную работу, у меня был опыт написания текстов только удаленно, я никогда не работала в коллективе и не была уверена, что правильно понимаю значение слова «верстка». Мне сказали: «Не бойся, если чего-то не знаешь, мы тебя научим». А несколько недель назад у нас появился стажер – девушка Галя. Она приблизительно моего возраста, и сейчас я учу её точно так же, как учили когда-то меня. Галя знает, что такое верстка, за плечами у неё 5 лет учёбы на факультете журналистики и куча практик в разных издательствах. Девушка старательная, ответственная, пишет неплохо, но, признаюсь честно, тщательно изучив её резюме, на практике я ждала большего. А мог ли это «большее» ей дать университет? В Галиных текстах есть что-то такое, в чем я вижу её же сомнения и вопрос: «А хочу ли я вообще писать? Занимаюсь ли я своим делом?»
Я не знаю, какое образование мне стоит получать, но я точно знаю, что ничего не принесет мне большего удовольствия, чем авторство этой колонки. И если однажды меня лишат любимой работы из-за отсутствия диплома, торжественно клянусь, что в этот же год я восстановлюсь и все-таки стану юристом, журналистом или банкиром – кем скажете. И публично признаю, что экстрасенс Маша все-таки была права.
Однажды моя приятельница, которая проводит дни в торговых центрах, выбирая шубу, сумку и сапоги из питона, сказала: «Образование нужно получить обязательно. Когда я устраивала ребенка в самую престижную школу города, директор спросила, что я заканчивала. Представляешь? И что бы я отвечала, если бы не закончила КИМО?» На ее месте я послала бы директора в задницу и отдала ребенка в самую обыкновенную школу где-нибудь недалеко от дома. И если бы этот ребенок в 17 лет, с прыщами на лице в период гормонального буйства, решил поступать на экономиста из подобных, не самых разумных, побуждений, я бы уговорила его не торопиться.
Иначе, готова спорить, через 8 лет он будет переучиваться на дизайнера интерьеров.
