Я всегда была перфекционистом и контрол-фриком. Сейчас активно пытаюсь бороться: это очень неудобно. Во-первых, ты всегда знаешь, как лучше, что само по себе – не очень приятная позиция. А во-вторых, когда знаешь, как надо, а получается совсем не так, очень расстраиваешься и злишься на себя – больше ведь не на кого.
Я завязала с планами. В какой-то момент я решила позволить себе роскошь не думать о завтрашнем дне.
Меня абсолютно устраивает быть ответственной за свои промахи. Для меня счастье – нести ответственность. Я по-другому не умею.
Я прекрасно делегировала свои обязательства по воспитанию ребенка няне, оставив за собой право любить и право быть примером для своей дочери. Главное – вовремя остановиться, чтобы не делегировать всю свою жизнь другому человеку.
Мне кажется, люди путают ум с умением запоминать хорошие цитаты.
Все начинается с того, что есть ведомые и ведущие люди. Есть те, кому приятнее, чтобы за них принимали решения, а есть те, кто хочет принимать их самостоятельно. Я – второй тип. Для меня неприемлемо, когда мне рассказывают, что мне делать и как жить.
Любви нужно учиться. По умолчанию даются только феромоны и секс. И то — не всегда хороший.
Когда я смотрю какие-то фильмы, к сожалению, часто знаю, чем все закончится. В принципе, я и в жизни знаю, чем все закончится. Это – обратная сторона мудрости.
Мы уже совсем не животные. Более того, мы вполне можем скоро прекратить быть людьми.
Я была фриковатой в детстве, у меня было немного приятелей. Да и времени немного. А денег – совсем мало. Поэтому, кроме ума, мне было нечем блеснуть. Вот им и блистала.
Алкоголь – это мой внутренний голос. Мы неразлучны. Если его убрать, я стану другим человеком.
Самое сложное для меня в общении – сыграть интерес к человеку.
Уже в семь лет я преподавала музыку маленьким детям в своем доме, играла на фортепиано и скрипке. Это был бартер: обменивала знания на картошку и капусту.
У нас с дочерью есть уговор: если она когда-то употребит в речи мат, ей нужно будет выучить десять или двадцать новых слов.
Мы запоминаем все. А дальше – наш выбор: на чем мы зиждемся, какими воспоминаниями подпитываемся, с чем живём. Высший пилотаж – уметь потреблять всё и жить с этим. Я так умею. Научилась.
Если бы мне нужно было выбрать один фильм, который я пересматривала бы на необитаемом острове до конца жизни, это был бы «Большие надежды» с Итаном Хоуком и Гвинет Пэлтроу. А можно два? Тогда еще «Гаттака».
Я пробовала делать сэлфи и даже смотрела в Google, как правильно выставлять пальцы, чтоб не закрывать камеру, но все равно не выходит. Это очень нервный для меня процесс.
Решения жизни и смерти даются мне очень просто — щелчком пальцев. А решения, чем поужинать и как утром одеть дочь, – настоящие мучения.
Моя покойная бабушка была диабетиком, ей многие вещи были противопоказаны: алкоголь, сладкое, мучное. Но бабушка клала на это большой болт – и говорила, что завтра может не быть. А вот сегодня ей хорошо.
Мне кажется, историки не будут писать о нашей эпохе. Они просто возьмут цитаты из интернета и вырвут из контекста все самое замечательное.
Благодаря информационному полю человек потерял ощущение одиночества. Многие считают, что виртуальная реальность – это плохо. А я считаю, что это помогает очень многим не выпрыгнуть из окошка.
Человеку сложно оставаться человеком. В этом его главный порок.
Когда пьешь, нужно знать, зачем. И, получив искомое состояние,остановиться. Алкоголики – это те, кто не знают, зачем они пьют.
Мне кажется, с человеком не нужно разговаривать, чтобы узнать его. Чтобы понять, это твой человек или нет, достаточно пробыть в одном помещении некоторое время и понаблюдать за ним.
Мы все отлично научились причесывать свои волосы и свои мысли. Поэтому я больше верю ощущениям.
Цитата моей бабушки, которая всегда мне помогала, звучит так: «Не ищи плохое. Оно всегда придет само. Ищи хорошее».
Я бы хотела, чтобы люди умели любить, как я люблю.
Фото: Денис Маноха
Текст: Тома Мироненко