Одесский кинофестиваль открылся фильмом «Маргарита», лентой французского режиссера Ксавье Джанноли. Если попробовать в двух словах описать, о чем рассказывают события картины, то правильнее всего будет, пожалуй, сказать, что фильм посвящен женщине, которая не умела петь, но думала, что умеет. А если постараться подробнее, то дело обстояло так.
Итак, послевоенная Франция, 1921 год. Недалеко от Парижа живет богатая дама по имени Маргарита Дюмон, в чьей жизни есть одна большая страсть: музыка. Фильм начинается тем, что мы, вместе с большинством главных персонажей, оказываемся приглашены в поместье Маргариты, где проходит камерный концерт, посвященный сиротам войны. И Маргарита поет. Маргарита поет так ужасно, что оба зрительских зала – тот, что в фильме, и тот, что в реальности – замирают в недоверии, после чего второй из них разражается гомерическим хохотом, а второй прячет улыбки в кулачках, потому что обидеть богатую Дюмон им кажется по меньшей мере нерациональным. Впрочем, не всем: сироты войны бесстыдно прячутся под низко висящую скатерть стола и пережидают трагедию там.
Таким образом, нам представляют очередную версию андерсеновского Голого Короля, которому никто по-прежнему не признается в том, что он голый. Во-первых, толку портить веселье? А во-вторых, Маргарита богата и знатна, так зачем с ней ссориться? И все было бы не так печально, если бы в какой-то момент Дюмон не решила, что залы усадьбы слишком тесны для ее таланта и не решила выйти на большую сцену, исполняя там самые знаменитые оперные арии.
Лента Джанноли аппелирует сразу к нескольким проблемам и аспектам, и ниже мы попробуем разобраться с некоторыми из них.
Вопрос искусства
Желание Маргариты покорять подмостки оперных театров проснулось после того, как газета опубликовала ревью ее домашнего выступления: в нем было сказано, что «…ее голос звучит как голос человека, пытающегося изгнать своего внутреннего демона». Непонятным образом Дюмон решает, что это комплимент, и преисполняется еще большей уверенности в собственном таланте. Однако затем ее учитель, оперный певец по имени Пеццини, задается вопросом: насколько далеко в контексте творчества находятся друг от друга пронзительность и комичность? И этим вопросом задались и зрители.
Сегодня пение Маргариты вполне могло бы сойти за какой-то перформанс: ее крики и вопли звучат в достаточной мере авангардно. Джанноли, кажется, задумывается: можно ли считать что-то некачественным и плохим только потому, что люди вокруг находят это что-то отвратительным и не хотят рассмотреть красоту в уродливом? Или искренность мотивов и чистота мыслей Маргариты в этом случае придает ее – все еще, безусловно, ужасному – пению близости к настоящему искусству?
Вопрос любви
Зачем Маргарита поет? Конечно, во-первых, она может. Но во-вторых она делает это ради своего мужа Жоржа: женщина не начинает концертов, пока тот не прибудет и не займет специально отведенное ему место в зале. А Жорж изо всех сил игнорирует старания жены: он сознательно опаздывает на ее выступления, постоянно обманывая, что автомобиль сломался в дороге, практически не уделяет главной героине внимания и, очевидно, стесняется ее. Но Маргарита любит его, и любит даже больше музыки: когда она узнает о том, что у Жоржа есть любовница, она говорит мужу – если вы велите мне больше не петь, я не стану петь; и давайте уедем куда-то вместе? Тот, впрочем, отказывается.
Кажется, что именно отрицание того факта, что Жоржу плевать на нее, и заставляет Маргариту музицировать: она так отчаянно пытается заслужить его внимание и интерес, что почему-то решает, что крики и вопли под музыку сделают из неудачного мужа вполне себе качественный экземпляр. И, когда зритель понимает это, он начинает сочувствовать и сопереживать Дюмон – хотя только что вовсю смеялся над ней.
Вопрос мечтаний
Бородатая женщина-прорицатель, одна из самых обворожительных второстепенных персонажей ленты, обронила фразу, которую можно счесть слоганом фильма: «С жизнью только две возможности: ты или промечтаешь ее, или проживешь». И Маргарита на протяжении фильма не выходит из своих грез, провоцируя нас, таким образом, задуматься: а что же действительно предпочтительнее – не покидать уютный и комфортный мир фантазий, если такая возможность есть, или жить в реальности?
И, пока этот вопрос остается открытым, было бы здорово лишний раз оценить отдачу режиссера и исполнительницы главной роли: истошные крики Маргариты эволюционируют вместе с персонажем и вместе со зрительскими эмоциями. И, если поначалу они вызывают лишь смех и раздражение, то затем переходят к сочувствию и сопереживанию, чтобы, наконец, остановиться на страхе.
