В рамках совместного с коньячным Домом Hennessy спецпроекта «Капсула времени» мы общаемся с украинцами, создающими культурное наследие страны. Они рассказывают о своей деятельности, делятся взглядами на настоящее и отправляют мотивирующие послания в будущее для себя, близких и всех украинцев.
Идеально — умереть молодым, прожив при этом максимально долго. Любить, радоваться, удивляться — все вот эти банальности. Помню рассказ о том, как моя прабабка, будучи ребенком в российской глубинке, радостно бежала за первым увиденным автомобилем, «телегой без лошадей». В прошлом году в Сан-Франциско я впервые увидел driverless car, машину без водителя. Идешь по дороге, ешь мороженое, находишься в своем мире, перед тобой обычная дорога — и навстречу едет машина без людей. И я, как моя прабабушка, провожаю взглядом первую «телегу без лошадей», а мороженое тает и капает вниз.
Академическая музыка – все еще бедный родственник по сравнению с другими своими «коллегами» по современному искусству. Почему-то у людей, которые слушают музыку, есть ожидание, что она обязательно должна сделать им приятно – чего, например, от живописи в обязательном порядке уже не ждут. Но музыка не должна делать приятно. Она лишь должна стать триггером внутренних переживаний. Это примитивные вещи, но их приходится повторять.
Какое-то время назад у нас был концерт «Тихие песни» Валентина Сильвестрова, а пела их Наталья Половинка. И вот, в середине концерта, люди массово начали вставать и уходить. Мы давно привыкли к тому, что «лишние» люди на наших концертах есть всегда: такая музыка часто требовательна к состоянию человека. Даже у меня такое было. Но в данном случае мы абсолютно неправильно прочитали этот уход – спустя пару месяцев мы общались с кем-то из критиков по этому поводу, и он сказал: «Да, многие ушли, но, конечно, было очень сложно досидеть из-за ужасного запаха». Мы переспрашиваем: «Простите, какого запаха?» И он ответил, что во второй части зала откуда-то появился абсолютно удушающий смрад, и люди просто решили уйти. Конечно, ты же не будешь во время выступления вставать и громогласно говорить: «Здесь страшная вонь!» Если, конечно, в тебе нет определенной доли театральности.
Украина – это в хорошем смысле страна дилетантов и, одновременно с этим, страна, где как нигде в мире работают социальные лифты. Например, здесь вдвоем можно создать агентство, которое за три года станет игроком номер один в современной классической музыке.
Есть очень старая теория о том, что Европа переживает угасание, а вместо нее встают и развиваются новые общества и новые страны. Не очень верю в правильность вектора движения Украины как страны, но на уровне города тут происходит очень многое.
Пласт авангардной культуры довольно велик. Но те, кто ею занимается, живут в постоянном ощущении того, что их работа никому не нужна. Что, в принципе, так и есть. И многие музыканты, которые выступают в рамках концертов Уха, привыкли играть для пятнадцати человек в зале.
Про роботов. Сейчас большая часть людей занята тем, что безостановочно бежит по беговой дорожке, и это отличный способ о большей части вещей не задумываться вообще. А когда будет кому крутить ее вместо тебя – то есть не нужно будет работать, чтобы, например, обеспечить себя едой — в мире появятся проблемы совершенно другого порядка.
Есть отличный скетч у американского комика Луиса Си Кейя, который называется «Как все круто и как все несчастны». Он рассказывает о том, как мы разучились радоваться полету в машине тяжелее воздуха, о «бытовой магии», благодаря которой летишь в кресле над облаками, и только жалуемся на плохой WI-FI на трансантлантическом рейсе.
Огромное количество украинцев – это шурупы, забитые молотком. Не в брутальном смысле, а в плане рода деятельности и социальной интеграции — люди существуют в совершенно инородной для себя среде, даже если большинство из них чувствует себя в ней вполне комфортно.
