Кинокритик Юрий Поворозник вместе с Masterсard — партнером ОМКФ — отправился на Одесский международный кинофестиваль, чтобы рассказать о самых громких премьерах и поделиться впечатлениями от главного кинособытия в Украине
Одесский кинофестиваль в разгар курортного сезона — это классический пример "взболтать, но не смешивать". Кинопоказы (особенно на Потемкинской лестнице) превращаются в главное достояние Южной Пальмиры, но только для интересующихся — большинство предпочитает валяться на пляже, не замечая даже расклеенные по всему городу афиши. Хотя им приходится сложно — визуальная какофония местной рекламы всячески мешает культурному просвещению.
Мне же море только снится, а культурное просвещение съедает все свободное время. Первые дни ОМКФ оказались насыщенными — из масштабных украинских премьер зрителей ждали "Мертвые не умирают" Джима Джармуша, "Боль и слава" Педро Альмодовара и "Домой" Наримана Алиева.
Джармуш, великий любитель фильмов, где ничего не происходит, в этот раз обещал удивить — все же сложно снять картину о зомби с минимумом событий. И таки удивил, оставшись верным себе.
Если взглянуть на режиссера со стороны, то с годами он не изменился — все та же пышная беспорядочная шевелюра, неизменные черные очки и компания Тома Уэйтса. Правда, возраст Джармуша все же догнал — "Мертвые не умирают" оказываются полуторачасовым причитанием о непутевом современном поколении, которое уткнулось в гаджеты, совсем погрязло в своем консюмеризме и погоне за материальным. Причем центральная идея, и без того понятная, в финале проговаривается напрямую — Джим, мы, конечно, продались корпорациям, но аллюзии и метафоры все еще умеем считывать.
Но даже ворчать у режиссера получается крайне стильно. Этому помогает целая плеяда любимчиков постановщика: Билл Мюррей, Адам Драйвер, Тильда Суинтон, Том Уэйтс и даже Игги Поп, которому вручили кофе, но забыли о сигаретах. В кадре успевает появиться даже Селена Гомес, не говоря уже о RZA, который не расстается с образом урбанистического философа ни в жизни, ни на экране.
В определенные моменты складывается впечатление, что лента снималась исключительно "для себя", — множество отсылок к фильмографии Джармуша, фирменный юмор и даже хулиганское ломанье четвертой стены понравится в первую очередь фанатам режиссера. А об остальных зрителях у Джима и без того невысокое мнение.
Пока я переваривал морализаторство Джармуша за парочкой коктейлей (и, конечно же, сидя в телефоне), "Золотая перчатка" Фатиха Акина стала для многих первым не досмотренным до конца фильмом. Учитывая, что картина рассказывает о серийном убийце, крайне реалистично демонстрируя сопутствующие процессы, оно и неудивительно.
Зато вечером всех (и травмированных, и нет) ждала Потемкинская лестница и привычный для ОМКФ сеанс под открытым небом. На юбилейном, десятом, фестивале решили показать фильм "Казаки" компании MGM, снятый еще в 1928 году. Несмотря на аутентичность деревни, которую для съемок построили под Лос-Анджелесом, ничего общего с реальностью фильм не имеет. Об Украине там, естественно, ни слова, сюжет написан по мотивам рассказа Льва Толстого о кавказских казаках, да и общее ощущение того, что режиссер вообще не понимал, что за дичь он снимает, не покидает ни на секунду. Прекрасной иллюстрацией удивительной культурной вакханалии на экране выступает главная героиня Маричка, которая вышиванку совмещает с флэпперской прической.
Утро второго (формально третьего) фестивального дня началось с фирменного гедонизма — все же впереди маячили Педро Альмодовар и надежда отечественного кино Нариман Алиев.
Автобиографическая картина испанского режиссера стала настоящим вызовом. "Боль и славу" показывали на оригинальном испанском, а спасительные субтитры оказались сомнительного качества. К счастью, Альмодовар не растерял мастерства визуальной подачи, так что периодические реплики "в пустоту" разве что добавляли колорита.
Вообще, лента оказалась на удивление легкой и приятной (в отличие от экспериментальных работ режиссера). Яркие, теплые цвета в кадре, идеально выверенный темп подачи, прекрасные Антонио Бандерас и Пенелопа Крус — я бы сам не отказался от такой рефлексии над своим прошлым (когда мне будет лет 70). Многие критики сравнивали работу Альмодовара с легендарной картиной "8 1/2" Феллини, но кроме общей формы, где пересекаются реальность и воспоминания, ленты совершенно разные. Там, где итальянец размышлял о проблемах целого общества, испанец рассказывает личную историю. Да и прямолинейные воспоминания в "Боли и славе" никак не похожи на сюрреалистические рефлексии "8 1/2".
Светлая, приятная грусть после картины Альмодовара быстро сменилась грустью более приземленной — "Домой", или Evge (так звучит оригинальное название на крымскотатарском) быстро вернула меня в отечественные реалии.
Лента Наримана Алиева, рассказывающая об отце, который везет сына через границу в Крым, чтобы похоронить, примечательна двумя моментами.
Во-первых, очень актуальной историей, которая позволяет изнутри взглянуть на культуру крымских татар. Причем режиссер не пускается в романтизацию, а Ахтем Сейтаблаев великолепно играет роль Мустафы, консервативного отца, чьи дети, как ему кажется, сбежали от семьи в чужой мир. Учитывая современную социальную повестку, такая интерсекциональность очень нужна отечественной культуре.
Во-вторых, Алиев никак не может распрощаться с поэтикой кино, что существенно нарушает темп сюжета. Красивых кадров тут много, но большинство из них не нужны ни сценарию, ни зрителям — разве что режиссеру, который так и не смог оставить их вне финального монтажа. Ситуация иногда усугубляется еще и не самой удачной актерской игрой молодого поколения, но не дайте себя обмануть — общая канва Evge заслуживает похвалы.
Учитывая ожидание от следующих дней, "Домой" задаёт отличный тон для новых украинских фильмов. Так что я со спокойной душой вооружаюсь фестивальной картой Masterсard и отправляюсь "закрывать" выходные. Тем более, что впереди меня ожидает мастер социальной драмы Кен Лоуч, к которому лучше подготовиться.
Читайте также: Названы победители 72-го Каннского кинофестиваля
