Моя мама родила меня в двадцать два. До этого момента они с папой прожили в браке почти три года. Бабушка всегда говорила, что семья коллективно переживала за их здоровье: «Нам казалось, что у них что-то не в порядке. Почти три года вместе, а детей нет. Чем они, в конце концов, занимаются? Зачем они вообще женились?». В период с 1988 по 1991 год мои родители занимались невероятным по тогдашним временам занятием – они путешествовали. Жили по полгода в Грузии, ездили в Турцию, мама училась в Германии, папа периодически работал во Франции. С тех пор прошла четверть века, а я в свой адрес слышу всё те же фразы, что и они когда-то: «А вы вообще думаете о детях?», «Рожай сейчас, потом будет поздно», «Я вот прям смотрю на тебя и вижу, что пора рожать». Вы не охренели? Это вот как так можно глянуть на человека и решить, что ему пора рожать?
Половина моих родивших подруг откровенно говорят о том, что рожали для себя. Я наблюдала за формированием этого решения еще в его зародыше. На них давила семья, дальнее окружение и (как бы уныло это ни звучало) «Фейсбук». Несколько месяцев назад одна дама анонимно написала мне, что тексты у меня отстойные и я ничего не понимаю в этой жизни именно потому, что у меня нет детей. Признаюсь, на секунду я все-таки почувствовала себя неполноценной, но потом, однако, быстро пришла в себя.
Сейчас практически все они (вышеупомянутые подруги) одиноки, потому что ребенок не цемент, мужчины оказались в лучшем случаем «не теми», в худшем – негодяями, сволочами и подонками. Проблема в том, что этих «негодяев» никто не спрашивал, готовы ли они поменять бары, оупенэйры и вечеринки в Одессе на подгузники с какашками. Решение рожать для себя в 25 лет принималось самостоятельно и только потому, что «мама обещала помочь». Для кого-то этого может быть достаточно, для меня – нет.
Я замужем два года. И сейчас я сделаю сенсационное заявление: я не уверена, что хочу детей. Во всяком случае, сейчас. Я не сторонник движения чайлдфри, но я борюсь за право рожать тогда, когда я посчитаю нужным — без чужих вздохов, советов и «опытов». Если бы могла, я бы возглавила движение «мнение-фри». В одном из комментариев под текстом «Профессии «мама» не существует» девушка написала, что подобными статьями я уговариваю женщин не рожать. Но дело в том, что мне абсолютно всё равно, хотите вы детей или нет — да и материал был совсем не об этом. Я из тех людей, которые никогда не спросят посреди вечеринки у малознакомой пары напротив «ну как, детей планируете?» не из деликатности, а просто потому, что это и вправду меня не касается. И последнее, чего бы мне хотелось, — это поставить людей в неловкое положение или заставить их задуматься о срочной необходимости заводить ребенка.
Близкая подруга моей семьи и вовсе всю жизнь прожила в полном (глядя на неё, не поворачивается язык сказать это слово) одиночестве. У нее никогда не было мужа и детей. Хотите верьте, хотите нет, но она абсолютно адекватный, счастливый и полноценный человек. «Мне так комфортно», — говорит она, но люди упрямо не верят и осуждают ее за этот выбор. Не верят, что можно самостоятельно путешествовать, есть круассаны, пить вино на балконе и не клевать себя за то, что этот момент ты разделяешь только с собой.
Моя родственница родила первого ребенка в сорок лет от человека, который на десять лет её младше. Честно говоря, я сама считаю, что это довольно поздно. Но это было осознанное решение двух взрослых людей: «Если чувствуешь, что хочешь ребенка так сильно, что готова сделать ради этого что угодно — вот тогда пора рожать. Если нет, займись пока чем-нибудь другим», — говорит она. На всех праздниках мне стабильно желают только одного: скорейшего пополнения в семье. Господи Иисусе, ну почему никто не желает мне выучить наконец немецкий, увидеть Австралию или записаться на сквош? Об этом я, между прочим, сегодня мечтаю больше. И это моё право.
Признаюсь, периодически я начинаю паниковать. Но не от того, что мне 25 и я не рожала, а от того, как сильно на меня давят. За окном 2016 год и весь мир обсуждает запрет на аборты – у меня это просто не укладывается в голове. Каждый раз, когда я слышу разговоры о каре Божьей или что-то из серии «тебя ведь тоже могли не рожать, а сделать аборт», меня начинает трясти. Да, могли сделать аборт, могли вообще меня не хотеть. Потому что женщина не обязана хотеть детей.
Мне отлично запомнился момент из фильма «Есть. Молиться. Любить», где подруга главной героини говорит: «Родить ребенка – это как сделать татуировку на лице». Послушайте, на это и правда нужно решиться. Это ответственность на ближайшие 18 лет, первые из которых полностью выбивают из колеи, меняют твое тело и отношения с партнером. Приятельница со знанием дела советует: «Рожай сейчас. Работа позволяет оставаться с ребенком, да и свекровь у тебя потрясающая, будет помогать. Оставишь малыша ей и пойдешь по своим делам». Но я не хочу рожать для своей свекрови: ей 52 года, она заслужила смотреть «Роксолану», а не гулять целый день на морозе с ребенком, которого решила родить я. Я хочу ребенка, который появится не потому, что «пора», «нужно», «а вдруг муж уйдет», «на «Фейсбуке» написали» и дальше по списку. Я хочу ребенка, который родится тогда, когда я буду к этому готова, когда мой муж будет этого хотеть больше всего на свете.
Мои родители прожили вместе всего семь лет. Недолгий срок для существования семьи, но эти семь лет были счастливыми. Я практически не помню их вместе, только какими-то отрывками. В этих эпизодах нет ссор, скандалов и выяснений отношений. За семь лет моя мама ни разу не собирала чемодан и не уезжала в слезах к родителям в другой город. В доме никогда не звучало повышенных тонов. Я помню самые нелепые бизнес-проекты своего отца, которые даже в 4 года казались мне странными и не самыми удачными. Меня удивляло, как деликатно мама вела себя: просто помогала папе на балконе разгружать ящики с мандаринами, которые уже через неделю начинали портиться.
Для меня всё закончилось точно так же – тихо, без скандалов и резких движений. Однажды родители стали жить в разных квартирах. Дальше началась совсем другая жизнь, но та, в которой они были вместе, помнится мне счастливой. Потому что сначала были ящики с мандаринами. Сначала строилась семья. И только потом в ней рождались дети.
