Александр Ольшанский, Internet Invest Group
Google, Apple и Facebook изменили наш мир. Чтобы гениальная идея изменила мир, нужен инструмент. Этим инструментом являются корпорации.
Каждая страна в мире что-то производит и что-то продает на внешний рынок. Например, что производит Швейцария? Вы сразу подумаете – банки или деньги. На самом деле, Швейцария производит доверие. Швейцария на весь мир торгует этим товаром, и, как следствие, там зарегистрированы банки, там хранят деньги страховые компании. Что производят в Великобритании? Она производит правосудие и торгует этим правосудием. Половина компаний всего мира зарегистрированы в юрисдикциях, которые подчиняются этому правосудию. У нас есть северный сосед, который на протяжении 300 лет производит что? На самом деле Российская Империя производит для Европы угрозу. Это очень востребованный товар. Потому что, если бы этого товара не было, война в Европе никогда бы не прекращалась. А теперь самое интересное. Что производят Соединенные Штаты? Соединенные Штаты производят американскую мечту. А любая корпорация – это и есть продукт мечты.
Вся современная индустрия стартапов выглядит таким образом: мы организовываем компанию, выпускаем акции, начинаем финансироваться за эти акции, затем продаем их инвесторам, постепенно раскручиваемся и начинаем частично платить акциями зарплату, стараемся поменять на другие акции и деньги, в основном на другие бумаги следующего уровня компаний. Происходит слияние и поглощение, и так далее. Эта пирамида впитывает в себя десятки триллионов долларов. И раз в 10 лет она рушится. Все знают о том, что она рухнет. Все понимают, как устроен рынок. Но при каждом таком обрушении на вершине этой пирамиды остаются две-три компании, которые потом переворачивают мир.
У стартапа не должно быть прибыли, она ему не нужна. У стартапа должен быть продукт и финансирование. Прибыль будет потом, потому что когда пирамида рухнет и останется Google с Facebook или Apple. Так работает этот рынок.
На сегодняшний день, сложилась такая ситуация, что кроме интеллекта, больше ничего не стоит. А интеллект – это современные отрасли экономики: это IT, биология и генная инженерия. С биологией и генной инженерией в Украине нам не так повезло. А с IT у нас еще есть шанс, и этот шанс нужно не упустить.
Помните, как переселенцы обменивали бусы на землю? Для того, чтобы не стать страной, которая будет покупать стеклянные бусы, нужно развивать интеллектуальную экономику. Это экспорт, который не потребляет ресурсов, он не загрязняет окружающую среду, он ведет к развитию людей. Каждый доллар, вложенный в IT и передовые отрасли экономики, чистый и полностью идет на потребление. 80 процентов себестоимости IT-продукта – это зарплаты. 80 процентов идет на потребление, поэтому это самый эффективный способ получения денег.
Либо мы идем вперед по пути интеллектуальной экономики и развиваем интеллектуальный потенциал страны, либо мы идем назад. Начинаем экспортировать сырье, людей в виде эмиграции, мозги в виде эмиграции. И в общем постепенно начинаем откатываемся назад, а в области образования и науки скатываться в средневековье. Никакого другого выбора сегодня нет.
Дмитрий Шоломко, Google Ukraine
Мобильная связь – это самая быстрорастущая технология человечества. Для того, чтобы радио получило миллиард пользователей, потребовалось 72 года. Для того, чтобы телевидение набрало миллиард пользователей, понадобилось 67 лет. Персональный компьютер – 32 года. Обычные телефоны – 20 лет. Мобильный телефон, смартфон и планшет – 5 лет. Количество пользователей в мире вырастает намного быстрее, чем любая другая технология в истории.
Популярность мобильного интернета в мире растет феноменальными темпами. В конце 2015 доля запросов с мобильных устройств впервые превысила долю запросов с десктопа в Google. Это свидетельствует о том, что еще больше пользователей используют смартфон как главный и первый экран в своей жизни. И через пять лет мобильный трафик вырастет в 10 раз. Этому способствует выход новых мобильных устройств, новых технологий, их эволюция и разработка все более мощных мобильных устройств. Сегодня телевизор уже не является главным экраном в жизни человека.
В мире от селфи-стиков гибнет больше людей, чем от атак хищных животных. Есть страны, где правительства специально проводят кампании “selfie-stick awareness”, потому что люди погибают, пытаясь сделать лучше селфи.
Следующий пример – это легкость и простота доступа к данным. Благодаря мобильной связи, благодаря тому, что мобильная связь помогает людям получать больше информации, обыкновенный ребенок в Африке, у которого есть телефон, имеет сейчас больший доступ к информации, чем президент США 15 лет назад. Это интересный факт, учитывая то, что всего 15 лет прошло. У людей сейчас доступ к большему количеству информации, большему количеству ресурсов, большему количеству интересных вещей и фактов.
Телефон стал пультом управления жизнью. Он помогает решать очень много серьезных задач. Речь идет не только о зарабатывании денег.
На сегодняшний день у среднего пользователя смартфона установлено порядка 33 приложений. Четверть из них он использует каждый день. Очевидно, что в определенный момент перед рекламодателем и разработчиком возникает вопрос: что важнее, приложение или браузер? Конкретного ответа на вопрос не существует. Зависит от цели. В США в 2015 году владельцы смартфонов 10% времени проводят в браузере, а 90% проводят в приложениях. Если посмотреть детально, что это за приложения, то мы видим, что это игры и развлечения, социальные сети и какие-то другие. Но если мы говорим о том, где деньги – потому что время временем, но интересует всех именно доход и деньги – то мы видим, что больше конверсии приходит именно с помощью браузера. Если нам нужно время — это приложения, если нам нужны деньги – это браузер.
В 2017 году количество загруженных приложений достигнет 200 миллиардов, а доход будет составлять 63 миллиарда долларов.
Все больше людей покупают товары или услуги с помощью смартфонов. Треть всей электронной коммерции в мире уже мобильная в 2015.
Мобильный интернет и онлайн в целом – движущие силы офлайн-магазинов. 50% процентов пользователей, которые искали магазин в интернете, посещали этот магазин физически, а 18% из них совершают в этом магазине покупку.
82% пользователей смартфона ищут информацию во время похода в магазин. На сегодняшний день, смартфон – это личный шопинг-ассистент. 33% пользователей используют их в магазинах вместо того, чтобы спрашивать у продавцов.
Роман Зінченко, Greencubator
Я працюю в організації, яка називається «Грінкубатор». Ми займаємося розвитком розумної, зеленої і сталої енергетики. Перед тим, як перейти до фундаментальних речей, я хотів би поділитися з вами одним нещодавнім досвідом. Два дні я провів у Чорнобилі, де я бачив доволі мало людей, мало створених людьми конструкцій. І розуміючи, що людина може створити в мінусі, так само важливо зрозуміти, що людина може створити в плюсі. І для мене натхненням сьогодні працювати над цим потоком є антитеза розумним містам. Антитеза розумним містам – це мертві міста, в яких немає життя, але які іноді мають свою страхітливу красу. Коли заїжджаєш з тих країв просто в живе місто, чи просто в місто, де є велике людське середовище, ти відчуваєш, наскільки доцільним є цей шум, гомін, енергія і ці випадкові чи невипадкові зустрічі.
Міста міняються. Їхня модель відходить від моделі замку. Модель замку – модель міста, яке сконцентроване та тому, щоби охороняти, обороняти, іноді бути середовище для атаки. Чому місто потребувало високих мурів? Дуже просто: місто було осередком накопичення влади, накопичення грошей і оборонних можливостей. Це стара модель міста. Вона неактуальна. Вона вмирає і, мабуть, це добре. Тому що міста отримують іншу модель. Наскільки smart може бути замок? Там можуть бути smart-лучники, там можуть бути smart-катапульти, smart-мости, smart-рови з крокодилами. І навіть smart-гаджети — гармати, з розпеченою смолою. Але в чому проблема міста-замку? Воно ніколи не бореться за нас. Воно ніколи не зацікавлене в тому, щоб ми прийшли. Воно ніколи не шукає нового, ніколи не шукає розмаїття.
Яка модель розумного міста сучасності? Її можна описати формулою місто-магніт. І після вчорашнього рішення голландського парламенту – вже можна хвалити голландців – однією з моделей такого міста-магніту для мене є Амстердам. Адже Амстердам дуже чітко бореться за те, щоб ви прийшли туди з своїми грошима, з своїм капіталом, своїми стартапами, ідеями, лекціями, студентами, професурою, технологіями. Амстердам дуже чітко бореться за вас. Амстердам – це smart і доволі інтегроване місто. І власне наше завдання – якщо говорити про IT екосистему, Амстердам є одним з зубатих лідерів, який бореться за те, щоб бути в трійці європейскькіх стартап-екосистем. І батл Амстердама, Берліна і Барселони продовжується.
Якщо говорити далі про розумні міста, то розумні міста йдуть в інші сфери. Барселона, Корітіба, такі міста, як Шанхай, Гонг-Конг – вони шукають все більше механізмів, щоб бути не down cities, не deaf cities, нерозумними і глухими містами, а містами, які чують, які проактивні, які формують, творять, динамічно взаємодіють з тими, хто формує нові міста. І вони борються за те, щоб створювати нові індустрії, робити рух в місті максимально легким, максимально плавним, максимально ефективним.
Коли ми говоримо про великі речі на планеті, то міста є одними із найскладніших живих організмів після природи. І чим займатися в розумному місті? Транспортом, big data, енергетикою, їжею, сервісами, документобігом, єдиним квитком, технологіями, стартапами? Насправді, я думаю, у Траволти є набагато більше причин для того, щоб бути confused. Тому що міста сьогодні надзвичайно переплетені між собою, вони надзвичайно інтегровані, вони потребують дуже багато цікавих рішень. І майбутнє в цьому плані вже поруч.
