В украинский прокат выходит новая работа Михаэля Ханеке – фильм «Хеппи-энд». Название, конечно, обманчиво. Знаменитый австриец вряд ли когда-нибудь подарит нам надежду на свет в конце туннеля. Но если проблема здесь и существует, то она не в режиссере. Ханеке всего лишь рефлексирует на тему европейского общества, а если еще точнее, его основы – семьи. Выводы у него, как обычно, неутешительные, но зато, кажется, впервые режиссер снял что-то похожее на комедию.
В центре фильма довольно разветвленное семейство Лоран: мама Анна руководит строительным бизнесом, дедушка Жорж пытается покончить жизнь самоубийством, брат Анны Томас работает врачом, ее сын Пьер помогает с бизнесом и переживает личностный кризис, частично связанный с глобальной несправедливостью, частично – с проблемой мигрантов, старшая дочь Томаса Ева, в свою очередь, тяжело переживает развод родителей и свое одиночество. Она умерщвляет мелких животных, снимая все на телефон.
Как видно, перед нами то, что сейчас принято называть дисфункциональной семьей. Какая-то ее часть (Анна и Томас) пытается делать вид, что все в порядке. Это позволяет им чувствовать, что ситуация находится под контролем. Какая-то ее часть (Жорж и Ева) зашла в жизненный тупик и пытается выйти из него всем известным способом. Какая-то (Пьер) – борется за справедливость и нелепым образом пытается завести разговор о том, что все происходящее вокруг далеко не так радужно, как кажется.
Сказанная в начале фраза про центр фильма не совсем верна. У «Хеппи-энда» нет как такового центра. История рассказывается фрагментарно, и разные ее части, читай – члены семьи Лоран, то сталкиваются, формируя странноватые союзы или затевая скандалы, то опять разбредаются по своим норам. Показанная в начале картины фатальная авария на одном из строительных объектов семейного бизнеса Лоран работает не как сюжетная завязка, а как тревожное предзнаменование: что-то не так в, казалось бы, отработанном и четком механизме. Семейном и, если шире, европейском.
И здесь стоит сказать, что «Хеппи-энд» – это логическое продолжение предыдущего фильма Ханеке – душераздирающей драмы «Любовь». Если вспомнить, то в самом начале той картины в квартиру супругов пытались влезть грабители. Тогда это тоже стало тревожным предзнаменованием: непрошеным гостем в их жизнь пробралась болезнь.
Вообще, все работы Ханеке связаны если не сюжетными, то тематическими моментами. То он говорит, что семья может стать основой для зарождения ненависти («Белая лента»), то видит в материнской любви причины для появления чудовищных девиаций («Пианистка»), то занимается демифологизацией самого понятия любовь («Любовь»).
С последней картиной «Хеппи-энд» роднит не только тревожное знамение, но и недвусмысленные намеки на сюжетную связь. Жорж, престарелый патриарх, в одном из ключевых эпизодов фильма делится со своей внучкой Евой, что когда-то пошел на убийство. Сознание его жены угасало в результате болезни, она страдала, и он решил избавить ее от этих страданий. В фильме «Любовь» мужчина по имени Жорж убил свою жену по имени Анна. В обоих фильмах его играет старенький Жан-Луи Трентиньян. В обоих фильмах его дочь играет Изабель Юппер. Только в «Любви» ее зовут Ева, а в «Хеппи-энде» – Анна. Режиссер намеренно меняет имена местами, чтобы связь хоть и прослеживалась, но не объединяла две картины чересчур буквально.
В «Хеппи-энде» мы смотрим на аварию на строительной площадке через камеру наблюдения. Дочь Томаса Ева снимает все вокруг, включая смерть своего хомяка, на телефон. Камера хоть и дистанцирует наблюдателя, но в то же время вовлекает в процесс, связывает действие со зрителем. Ханеке, как и Ева, играет здесь роль отстраненного наблюдателя. Он фиксирует две реальности: маленькие трагедии наших героев и глобальный кризис европейского сообщества. Режиссер сталкивает их и таким образом задает свои безжалостные вопросы. Его метод не поменялся, но действует он с холодной четкостью скальпеля.
Поменялся скорее тон повествования. Ханеке чуть ли не впервые позволяет себе шутить. Получается местами смешно, но самое главное – впечатление от картины остается легким. Как будто посмотрел не драму про тупик, в который зашло одно из самых развитых мировых обществ, а интеллектуальную французскую комедию. На это намекает и непривычно короткий для Ханеке хронометраж ленты: всего час сорок.
Что совсем замечательно, несмотря на свое название и тему, сам фильм не выглядит философским тупиком. Режиссер, оставляя финал открытым, не стремится сделать какие-то выводы. Просто продолжает фиксировать происходящее. И лишь иногда холодок от прикосновения его скальпеля пробегает по спине.
Автор текста: Мирный Валерий