Скромный и очень перспективный новый главный дизайнер мужской линии одежды Salvatore Ferragamo Гийом Мейлан вывел Дом на стратегическую позицию на шахматной доске мужской моды. Мы были первыми, кому посчастливилось побеседовать с этим дизайнером, идущим в ногу со временем, сразу после его назначения на новый пост.
Его биография говорит сама за себя. И тем лучше, потому что Гийом Мейлан относится к той редкой категории людей, которые предпочитают скромно держаться в тени, не претендуя на звездный статус. О нем действительно известно очень мало. 37-летний уроженец Парижа последние восемь лет тихо трудился в доме Lanvin бок о бок с Лукасом Оссендрийвером, создавая коллекции мужской одежды. Благодаря опыту и знаниям, полученным у такого именитого наставника, он в совершенстве знает свое дело. Еще раньше Гийом работал в доме Yves Saint Laurent, когда креативным директором был Стефано Пилати. А свой первый профессиональный опыт Мейлан получил на стажировке в Louis Vuitton. Неудивительно, что при таких «трофеях» в своем послужном списке он был приглашен главным дизайнером мужской линии одежды в дом Salvatore Ferragamo. Его задачей стало «активизировать» департамент дизайна мужской одежды итальянского семейного предприятия. И процесс пошел.
Вы начали свою карьеру в очень молодом возрасте. Расскажите, как все начиналось…
Я окончил Высшую школу искусств и технологий моды в 2003 году, но, признаюсь, был не слишком усердным студентом! Очень быстро я понял, что, помимо учебы, существует совершенно другая реальность, намного более увлекательная. «Реальный» мир и профессиональный опыт были для меня интереснее. А начало работы в таком доме, как Louis Vuitton, да еще и в такую бурную эпоху, как начало XXI века, стало для меня невероятным везением. Конечно, когда тебе 22 года и ты приходишь на работу в шортах, нельзя сказать, что ты готов решать стратегические проблемы большого элитного Дома моды, зато во всем, что касалось творчества, я получил полную свободу.
Как вышло, что вы так рано пришли в мир моды?
Скорее она пришла ко мне. Я родился в семье продавцов тканей, так что мода была частью атмосферы нашего дома. Меня еще в детстве интересовала мужская мода с ее жесткими правилами, которые подтолкнули меня к поиску большей свободы. А в 2000-е годы рынок мужской одежды вошел в эпоху расцвета: Hedi Slimane, Raf Simons, Tom Ford… Все получилось как нечто само собой разумеющееся.
Приход в дом Salvatore Ferragamo стал для вас большим шагом!
Конечно, переезд из Франции в Италию и переход от ателье к подиуму – большой вызов. Здесь все по-другому устроено. Переход на такое предприятие, как Salvatore Ferragamo, это переход в большую структуру, чем та, в которой я привык работать долгое время. Обосноваться в Италии означает оказаться в самом сердце системы производства. Все намного больше и сложнее, зато отлично мотивирует.
В чем вы видите этот вызов?
В том, чтобы придать целостности Дому. Помочь ему занять собственное место на шахматной доске среди больших элитных домов моды, вдохнув в него общую динамику...
Как вышло, что вы так рано пришли в мир моды?
Скорее она пришла ко мне. Я родился в семье продавцов тканей, так что мода была частью атмосферы нашего дома. Меня еще в детстве интересовала мужская мода с ее жесткими правилами, которые подтолкнули меня к поиску большей свободы. А в 2000-е годы рынок мужской одежды вошел в эпоху расцвета: Hedi Slimane, Raf Simons, Tom Ford… Все получилось как нечто само собой разумеющееся.
Приход в дом Salvatore Ferragamo стал для вас большим шагом!
Конечно, переезд из Франции в Италию и переход от ателье к подиуму – большой вызов. Здесь все по-другому устроено. Переход на такое предприятие, как Salvatore Ferragamo, это переход в большую структуру, чем та, в которой я привык работать долгое время. Обосноваться в Италии означает оказаться в самом сердце системы производства. Все намного больше и сложнее, зато отлично мотивирует.
В чем вы видите этот вызов?
В том, чтобы придать целостности Дому. Помочь ему занять собственное место на шахматной доске среди больших элитных домов моды, вдохнув в него общую динамику...
Нужно срочно ускорить эволюцию бренда?
В любом случае нужно срочно вернуть ему сильную индивидуальность с точным и ясным посылом, особенно в секторе мужской моды. Я убежден, что сегодня эволюционировал сам процесс покупки – и теперь мужчина знает, что он ищет и где это найти. Мы должны уметь очень точно отвечать на его желания и ожидания. Все это весьма антагонистично: свобода, которая оставляет все меньше пространства для случайности и неопределенности, но именно с учетом данного факта нам нужно работать. Со стороны Дома ощущается огромное стремление к обновлению – как в области дизайна, так и в плане общего движения.
Можно ли трактовать это стремление Дома как желание омолодить свою клиентуру?
Откровенно говоря, я думаю, что такому Дому, как Salvatore Ferragamo, нет необходимости в том, чтобы пытаться соблазнить тинейджеров и прочих «двухтысячников». Это не его предназначение. Во всяком случае, не с этим материалом! Эволюция должна быть скромной и постепенной, чтобы не потерять уже наработанную клиентуру.
Какова ваша роль и предназначение в этом Доме?
Я не креативный директор, а главный дизайнер. Это означает, что я остаюсь творцом. Но при этом задействован в той сфере, которая оказывает существенное влияние на имидж бренда, в частности, на показы. Впрочем, это не мешает мне иметь собственное мнение о целостности бренда и высказывать его.
А в чем именно заключается творческая составляющая вашей работы?
Мне дали карт-бланш, несмотря на то что Salvatore Ferragamo – Дом с семейными традициями, в котором память о его основателе невероятно сильна. Его личность прошла сквозь целые эпохи, а его мужские prêt-à-porter уходят своими корнями в 1970-е годы. Моя первая коллекция была данью уважения к нему, в ней явно прослеживается нью-йоркский период жизни Сальваторе, а сама она в целом выдержана в очень винтажном американском стиле.
Оказывает ли винтаж влияние на ваш стиль?
Да, всегда. Для меня это не просто модная тенденция! В подростковом возрасте я носил одежду от Guerrisol, у меня даже сохранилось несколько вещей-талисманов, например, нестареющая летная кожаная куртка, которой я очень дорожу. Я считаю, что для мужчины очень важно хранить в своем гардеробе несколько культовых вещей с определяемым с первого взгляда стилем. Это так классно!
Какие еще основные черты вы привнесли в бренд?
В первую очередь свою страсть к объемам. Конструкция одежды, ее пропорции – все это несет в себе важное послание. Например, мне нравится сочетать текучесть линий с жесткими материалами, я считаю, что это хорошо работает. Это придает большую непринужденность образу. Я научился этому в Lanvin. Еще я интересуюсь ремеслами. А в Ferragamo это именно то, что нужно. Когда заглядываешь в архивы, начинаешь понимать, сколько чувственности придает вещи ручная работа. А кроме того, комфорт, который также очень важен для меня. Он определяет все отношение. Одежда никогда не должна стеснять. Комфорт стал очень современной добавочной стоимостью.
Этим объясняется то, что вы решили перебраться в Италию, в сердце ремесел?
Конечно, это было основной причиной. Я уже был хорошо знаком с ремесленным производством Италии. Но ничто не может сравниться с реальностью пребывания там, полным погружением в ту атмосферу. А я привык доводить дело до конца, и поэтому втянул в эту авантюру жену и детей. У меня была идея пожить там, как американские туристы, в сердце Тосканы, посреди оливковых рощ! Это важные моменты жизни и нужно уметь ими наслаждаться. Возможность немного отстраниться, дать себе время на размышления и концентрацию – то, что дарит внутреннее обогащение.
При этом вы не упускаете из виду происходящее вокруг?
Будучи по натуре независимым, я стараюсь не слишком об этом беспокоиться. Мне всегда было легче так работать. Я не то чтобы совсем игнорирую деятельность других, но предпочитаю говорить на собственном языке, интуитивно.
