Как вы попали в Taschen?
Я работал в Японии около трех лет, потом захотел переехать в другую страну. Мой босс тогда познакомился с Бенедиктом Ташеном на Франкфуртской книжной ярмарке. Поэтому, когда я сказал своему начальнику, что не хочу больше оставаться в Японии, он предложил представить меня Бенедикту. «Ого, это здорово», – подумал я. Приехал в Германию и посетил примерно семь собеседований. Я общался с дизайнерами, редакторами, менеджерами проектов. Дизайн и редактирование были тем, чем я хотел заниматься, поэтому сфокусировался на этом. В конце февраля 2001 года состоялось последнее собеседование с Бенедиктом. Он был очень милым и доброжелательным и сказал, что хочет издать не только одну книгу под моим началом, а много книг – от дизайна до технологий. Я спросил, сможет ли он предложить мне договор на 10 книг. Он сказал: «Да, никаких проблем». Примерно через два часа после нашей встречи я отправил ему другое предложение:
«А как насчет 20 книг?». Интересно, что через 18 лет можно снова вспомнить все те книги, которые мы обсудили, и увидеть, как мы их издали. Теперь я вправе сказать: «Нет, это было не сумасшедшей идеей, взятой из воздуха, это было что-то значимое, у которого была перспектива стать частью каталога издательства». Я издал более 80 книг, и здорово видеть разнообразие ассортимента. Сейчас в программе есть книги о современном искусстве и иллюстрации, о продакт-дизайне, немного об архитектуре и фотографии. А графический дизайн остался моим главным приоритетом.
Вы помните первую художественную книгу Taschen, над который работали?
Первую книгу, над которой я работал в Taschen, помню, как вчера. Она и стала причиной, по которой я остался в Taschen. Бенедикт Ташен должен был купить права на похожую книгу у моего босса в Японии и спросил, что я думаю об этом. Мы поговорили о возможном содержании, я рассказал о японской поп- культуре. После чего мы задумали поместить героев книги в форматах 2D и 3D, и назвали ее «Цифровые красотки в 2D и 3D». Это как раз пришлось на тот момент, когда все считали, что компьютерная графика заменит актеров и моделей: к примеру, вы сможете сделать изображение Брэда Питта и добавить нужную озвучку.
Эта книга стала своего рода культом, но не бестселлером. В то время в издательском бизнесе можно было делать новые, непохожие книги и рисковать, но я только учился. Однако, когда Бенедикт предложил мне сделать книгу самостоятельно, я согласился, заверив, что найду около сотни художников. Так мы начали работать, никогда не оглядываясь назад.
Как в Taschen выбирают книги? Какие параметры определяют будущий успех книги?
Мы получаем около 5000 книжных предложений в год (это невероятно много!), из них мы делаем, может быть, одну или две книги. Надо понимать, что Taschen – не огромный конгломерат. Мы создаем проекты, обмениваясь идеями между редакторами. Тематику книг планируем по результатам исследований, определяющих актуальные для читателей темы. В процессе создания одной книги может возникнуть много других проектов.
Читатели не смогут приобрести книги с таким же качеством или разнообразием где- нибудь еще. У нас уже есть принятый формат книг, но иногда мы можем им пренебречь и обновить ассортимент. Например, делаем книгу о Леонардо да Винчи, хотя о нем изданы тысячи книг. Редакторы Taschen сделали ее так, как не смог бы никто другой. Думаю, именно поэтому книга стала «библией» Леонардо да Винчи.
Мы пытаемся расширить понятия – что такое искусство и культура, даем людям почву для размышлений в этих сферах. Даже если вы делаете книгу об эротической фотографии со вкусом и по стандартам – это не просто эро- тика на бумаге, речь идет о качестве, технике, соблазнении через изображение.
Вы издали книгу о Ferrari, которая стоит $25 000. Как формируется цена для книги?
Цена неотделима от ценности. Создание похожих вещей может стоить одинаково, но иметь разную ценность. Для одних предметов цена $25 000 может быть завышенной, для других – абсолютно оправданной. Например, вы платите за картину $25 млн, безусловно это не стоимость холста и краски, ведь у художников есть невероятное положение в обществе, и они могут создавать предметы такой ценности по многу раз. Конечно, мы также заключены в условия рынка.
Диапазон цен довольно велик, начиная от $10 000 до $50 000, а уникальные книги стоят дорого. Если говорить о книгах с подписью художников или с подписями сразу нескольких артистов (как в случае с Rolling Stones), цена внезапно становится чем-то относительным. То, что вы получаете, – это предмет искусства, и оно вечно.
Для меня создание книг имеет три главные составляющие. Первая – инновация, вторая – исполнение. Остается третья составляющая, а именно – долговечность. Мы думаем, как можно создать что-то надолго. Это как купить стул, который не забудешь при переезде, который прослужит вам и вашим детям, даже их внукам. Так и книги Taschen будут переходить от поколения к поколению, им суждено оказаться в музеях и частных коллекциях.
Какие эстетические нормы соблюдены в книгах Taschen?
Это сложный вопрос. Я бы классифицировал то, что мы делаем, как «изысканный поп-арт». В нашей эстетике присутствует элегантность, но я не имею в виду сухую и модернистскую стилистику, в которой все настолько выдержано, как будто вы входите в помещение, где ничего нельзя трогать. От Бенедикта мы переняли умение элегантно интерпретировать поп-идеи.
Каким образом на ваш бизнес повлияло развитие рынка электронных книг?
Несколько лет назад мы создали цифровой отдел, который я также возглавлял. Со временем нам пришлось его закрыть, поскольку запланированный масштаб не сходился с реальными показателями продаж. Цифровые версии книг не могут похвастаться опытом «бумажных»: экран не передает запаха страниц, цветовой палитры и тактильного ощущения от бумаги. Безусловно, мы заинтересованы в проектах, которые могут стать цифровыми, но по-прежнему сфокусированы на печати.
Ваша любимая книга в Taschen?
У меня две любимые книги. Одну из них я сделал пару лет назад «Художественные обложки музыкальных дисков» (Art Record Covers) вместе с итальянским автором Франческо Спаппинато. Это потрясающая коллекция всех художников, которые когда-либо рисовали обложки: от Аниша Капура до Джеффа Кунса, от Анри Матисса до Сальвадора Дали.
Другая – гигантская книга, сделанная с Диего Ривера. Это одна из тех, что выходят раз в истории. Через тысячу лет люди найдут ее копии и все равно будут поражены. Абсолютно потрясающая книга, которой нет равных, потому что никакой другой издатель не сможет повторить это сумасшествие.
Вы используете систему распространения, схожую с Неделей моды, то есть, презентуете байерам будущие книги и, исходя из заявок, печатаете тираж. Кто внедрил эту схему?
Мы распространяем книги уникальным образом. Сначала делаем наглядный журнал со всеми экземплярами, затем отправляемся на Франкфуртскую книжную ярмарку и презентуем книги на мероприятиях. Все это – идеи Бенедикта Ташена. Для нас – большое счастье работать с гением, который после 38 лет бизнеса не боится менять систему. Он всегда говорит: «Правила того, как презентовать книгу, не определены. Всегда ищите новые способы».
Сколько у издательства флагманских магазинов?
У нас около 14 магазинов на весь мир: два – в Берлине, два – в Лос-Анджелесе, в Амстердаме, Брюсселе, Кельне, Гамбурге, Гонконге, Лондоне, Майами, Милане, Нью-Йорке и Париже.
Расскажите три неизвестных факта о Taschen.
Многие считают, что Taschen – это огромная компания, потому что там делают эти невероятные продукты. Люди думают, что у нас работают тысячи редакторов, и мы делаем 500 книг в год, но на самом деле их около 50. Также главный офис Taschen находится в Кельне, хотя многие считают, что в Берлине. Второй главный офис компании находится в Лос-Анджелесе. Сотрудничество позволяет нам обмениваться информацией между редакторами из разных культур, и это тоже отражается на подходе к изданию книг.
Еще интересно, что Taschen, вероятно, единственный издатель в мире, который под одним и тем же лейблом может создавать Библию и суперэротическую книгу с откровенными изображениями. И представлять эти книги так, что они выглядят одинаково элегантными.
Какие ваши любимые книги не Taschen ?
Я действительно восхищаюсь тем, что делает TASTE для каждой большой выставки, хотя это сделать нелегко. Также издания The Royal Academy и MoMA. У меня есть книга с выставки Такуми, которую делали MoMA – действительно блестящий образец издательского дела.
Многие спрашивают меня, кто наши конкуренты. И я всегда говорю, что это небольшие издательства музеев. Думаю, у нас самый разнообразный репертуар. Мы внедряемся в большое количество тематик, и продолжаем расширяться. Но я не перестаю восхищаться проектами маленьких издательств. Например, книга Адриана Шонесси, которую он сделал о Хербе Любалине с небольшим издательством, – невероятная историческая вещь.
Расскажите о своей семье и как вам удается находиться рядом с вашими близкими, несмотря на командировки?
Это хороший вопрос. Я разведен, у меня двое детей, которые живут в Великобритании вместе со своей мамой. Я приезжаю раз в две-три недели, чтобы побыть с ними, но они становятся подростками, поэтому больше не хотят меня так часто видеть, и это постоянная борьба. Ведь семья – это не только то, сколько времени вы проводите вместе, но и качество этого времени. Сейчас дети в Соединенных Штатах на пару недель с мамой, которая также работает. К счастью, у нас хорошие отношения, и мы отлично справляемся с детьми.
Дело в том, что мне очень нравится путешествовать. Я могу себе это позволить, поскольку моя работа может быть на 80 % выполнена на компьютере. Просыпаясь, я первым делом проверяю, как дела в издательстве. Однако встречи с людьми всегда необходимы для разработки хороших идей. Поэтому я благодарен детям за то, что они понимают, что я действительно работаю. Ведь я очень люблю то, что делаю.
Если бы вы могли вернуться на Землю в форме любого человека или объекта, что или кто это будет?
Думаю, что я был бы ученым и изучал философию и психологию. У меня нет конкретного кумира, я восхищаюсь разными учеными – от Эйнштейна и Пола Блума до Лоуренса Краусса. Я хочу узнавать об этих сферах каждый день, поэтому читаю книги, слушаю подкасты, смотрю документальные фильмы и обсуждаю эти темы с окружающими!