Дариус добирался до места назначения, избегая платных трасс, где камеры наблюдения десятки раз считали бы номер его электро-скутера. Маршрут, проложенный проселочными дорогами, занял у него почти полдня, хотя он удалился от города всего на пару сотен километров. Оставив скутер в ложбине неподалеку от дороги (он выбрал это место заранее, с помощью дрона), Дариус направился в сторону мотеля, являвшегося конечной точкой его путешествия.
Одинокое одноэтажное здание, построенное посреди нигде: справа – поле, слева – поле, неподалеку – лесок, а почти на горизонте маячит брошенный город. Должно быть, лет десять назад, когда этот городок еще был жилым, его жители использовали загородный мотель для вылазок на барбекю, но теперь здесь никто не бывал. И тем не менее, мотель работал, в чем Дариус убедился, предварительно зайдя на его сайт.
Стояла страшная жара, и пот, скапливаясь под мотоциклетным шлемом, стекал по шее, а затем по груди и по спине. Но снять шлем с затемненным стеклом было бы опрометчиво. Хотя в небе он не заметил дронов, которые могли бы его идентифицировать, мотель наверняка оборудован камерами наблюдения. Лишний раз светиться не стоило – тем более ему, Дариусу Мэю.
Дариус Мэй, в прошлом – известный кинорежиссер, любимец публики, звезда таблоидов, завидный жених, богач и сибарит. Все в прошлом. Теперь, когда его имя вычеркнуто отовсюду, а состояние практически обнулилось из-за бесконечных судебных тяжб, от него отвернулись не только коллеги и друзья, но и его адвокаты. Однако в положении изгоя есть определенное преимущество. Сначала тебя ненавидят, потом презирают, а после о тебе попросту забывают, и ты становишься невидимкой. Никто не следит за тобой, никто не пытается сфотографировать тебя, когда ты вываливаешься из бара, никому нет дела до твоего мнения по злободневным вопросам. И к сожалению, это единственное преимущество, которое предоставляет статус изгоя.
Подойдя к терминалу, вмонтированному в стену мотеля, Дариус поставил рюкзак на землю и вставил в гнездо платежную карту, зарегистрированную на чужое имя. Оплатив номер на сутки, он запоминает код от замка, высветившийся на мониторе и направляется к нужной двери. Похоже, он единственный постоялец этого мотеля, и неизвестно, как давно кто-нибудь здесь бывал. Открыв электронный замок, он заходит в комнату. Кондиционер и телевизор включаются автоматически. Телевизор он тут же отключает, успев услышать фразу, произнесенную дикторшей: что-то об очередном пополнении в списке гендерно-некорректных слов.
Он не снимает шлем – хотя в пользовательском соглашении было указано, что в номере видеонаблюдение не ведется, рисковать не следовало. К тому же, его шлем был оборудован излучателем, блокировавшим волны мозговой активности – эта опция обошлась Дариусу дороже, чем скутер, и сейчас самое время ее активировать. Он достает из рюкзака два одеяла из металлизированной ткани: одним занавешивает окно поверх закрытых жалюзи, другим – дверь, следя за тем, чтобы ни одна щель не осталась не законопаченной. После этого он извлекает из рюкзака полотенце и пачку бумажных салфеток, кладет на кровать, расстегивает и приспускает брюки, садится, постелив полотенце поверх покрывала.
Дариус давно решил, какое именно воспоминание вызовет из своей памяти – бразильскую дискотеку, на которой ему довелось побывать пять лет назад, когда он еще был не изгоем, а известным режиссером. Настоящий праздник сексуальности, телесности, вседозволенности. В его воображении возникает сочная картинка, подсвеченная вспышками стробоскопа: с бокалом «Маргариты» в руке он шествует от бара через танцпол, сквозь лоснящиеся ряды извивающихся женских тел, почти нагих, призывно открытых его взгляду. Он бесстыдно оценивает каждую из незнакомок, попадающихся на его пути: слишком толстая, слишком худая, а вот настоящая красотка. Приблизившись к девушке, он обращается к ней, пытаясь перекричать музыку, его рука ложится на ее бедро, затем опускается на упругую задницу, не встречая сопротивления. Купаясь в преступных воспоминаниях, Дариус, сидящий в номере отеля, начинает мастурбировать. В его памяти возникают другие девушки, окружавшие его в ту ночь – не лица, а лишь тела: округлые груди, вываливающиеся из ярких топов, крутые бедра, обхваченные облегающими джинсами, мощные задницы, которые он сжимал в своих руках, длинные ноги, по которым скользили его пальцы…
Он почувствовал, что вот-вот кончит, но посторонний звук вернул его на землю – это был щелчок, с которым заблокировался дверной замок. Вслед за этим включился экран, на котором появилось лицо женщины-копа, снятое видео-фиксатором в салоне полицейской машины.
- Дариус Мэй, вы арестованы по подозрению в совершении следующих преступлений: бодишейминг, сексуальная объективация, сексуальные домогательства. Дожидайтесь приезда полиции. Ориентировочное время прибытия – через двадцать пять минут.
