Концерт Sunsay в Киеве состоится уже через 15 дней и несколько часов, и мы с почти преступным нетерпением отсчитываем каждый из них. Если честно, надеемся, что вы тоже, и двадцать пятого апреля составите нам компанию в клубе Atlas. Будем танцевать, подпевать громко и невпопад и вообще радоваться жизни. Кстати, в преддверии концерта мы поговорили с Андреем Запорожцем и узнали много всего интересного. Чем и делимся с вами.
— Привет! Вы сейчас в Петербурге?
— Привет. Ага.
— И как там, в Петербурге?
— Холодно. Особенно сегодня – очень холодно. А вообще несколько дней назад была уже весна. Льды тронулись.
— У нас тут тоже уже почти весна. Хотя вы ведь и сами скоро увидите, вы же через месяц приезжаете?
— Да, совсем скоро увидимся. Я на самом деле скучаю по Киеву, у меня там много друзей, которых давненько не видел. С радостью приеду.
— А постоянное место проживания у вас есть?
— Да нет, я все время передвигаюсь. Сейчас я живу между Индонезией, Украиной и Россией.
— Чувствуете себя человеком мира?
— Знаете, я вообще не люблю определения, не люблю, когда меня называют так или по-другому. Это ужасно ограничивает. Если, например, я возьму и назовусь космополитом, мне в какой-то момент могут сказать: «Ну как же, ты же космополит, как ты можешь поступать вот таким образом?» Скажем, я вообще не хочу называться. Никакими словами. Не хочу причислять себя к кому бы то ни было. Правда же можно, чтобы я никак не назывался?
— Думаю, легко. А какое философское течение вам ближе больше всего?
— Знаете, как про философию говорят: «Можно долго жевать и нечего выплюнуть». Философия значения не имеет, и для меня важна практика. Практика – это жизнь. Важно находиться в моменте «сейчас», это неотъемлемая и главная часть жизни. Но я не против философии – хоть это всего лишь теория, она может помогать людям. В любом случае, я – совсем не философ.
— Какая черта человечества – самая разрушительная для него и негативная?
— Наверное, взаимная ненависть. Нужно успокоиться и взглянуть на ситуацию глубже, понять, что мы все связаны между собой, все люди вообще. Стоит осознать, что человек рядом– часть тебя. Но, к сожалению, понять это очень сложно. И все мы порой попадаемся. Нужно взрастить внутри себя умение принимать и любить, не испытывать ненависти. Это то, чему стоит научиться. Знаете, мне кажется, что только абсолютно спокойный человек способен на такое восприятие мира. И потому ключевой момент – это спокойствие. Спокойствие и наблюдение.
— Ага. А самая положительная черта человечества?
— Когда люди просто любят. На триста шестьдесят градусов вокруг себя. И возвращают эту любовь в мир. И тогда он разворачивается самой прекрасной своей стороной.
— А вы умеете так любить?
— Я бываю таким иногда. А иногда не бываю. Я не могу сказать что постоянно пребываю в этом состоянии. Хотя очень хотел бы. Не получается у меня пока в этом полностью раствориться, но я к этому очень стремлюсь.
— Вы запоминаете свои сны?
— Да, и мне очень часто снятся знаковые сны, которые что-то мне подсказывают. Когда просыпаюсь, всегда стараюсь их расшифровать. Последнее время таких снов очень много, как правило, они что-то символизируют. Мне, конечно, не всегда понятно, к чему они, но чаще всего сны указывают направление. Или какую-то проблему. В течение всей моей жизни такое бывало частенько.
— А управлять ими получается?
— Ну, у меня в снах случаются моменты, когда я очень четко осознаю, что сплю. Но такое было всего несколько раз, и специально я этим не занимаюсь. Хотя, даже когда просто понимаешь, что спишь, можно сотворить какие-нибудь чудеса. Например, когда в твоем сне появляется человек, который хочет напугать тебе, достаточно просто спросить у него «Кто ты?», и он не сможет ответить. Недавно я это проверял, и так и есть, не может. Он сразу начинает убегать и прятаться. Да, правда.
— А что вы делаете, когда вам больно?
— Пишу песни. Или стихи. Так, кстати, лучше всего: благодаря этому у меня получает ся со стороны пронаблюдать и пережить эту ситуацию, а затем и отпустить. Обычно у меня душевные кризисы проходят очень остро, но и очень быстро, я никогда ни на чем не зависаю. Наверное, я все-таки умею принимать и отпускать.
— Вы своими песнями пытаетесь воспитать что-то в людях?
— Раньше – да, всегда пытался, но это было очень глупо с моей стороны. Хотеть учить кого-то чему-то – удел немудрого человека. Если меня спрашивают – я отвечу. Если я не понимаю – то честно в этом признаюсь. У меня у самого есть учитель, который видит и понимает куда больше моего. Я иногда с ним советуюсь и восхищаюсь его глубиной, его уровнем. Но, может быть, на своем уровне и я тоже могу кому-то помочь.
— А о каком учителе вы говорите?
— Сергей Бугаев. Просветленный мастер дзен. Он живет в Харькове.
— Какие качества отличают мудрого человека от немудрого?
— Думаю прежде всего, сострадание. Когда человек делает своей целью помощь другим – это настоящая глубина. Если тебе открывается понимание, ты должен поделиться этим с другими. Умение делиться – очень важное качество. Стоит быть на своем месте,делать то что можешь хорошо,быть полезным. Я понял это относительно недавно. Теперь стараюсь, как могу, но эгоистичные мотивы все равно остаются. Эгоизм – самая незаметная и опасная ловушка. Мудрый человек исходит из спонтанности, не вписывается в рамки, но и не выделяется. Мы все на пути к этому,но на разных ступенях.
— Что вы сейчас читаете?
— У меня есть несколько прекрасных книг, которые я периодически открываю. Сейчас на столе лежит книга Кортасара, которую я недавно начал читать полностью. Жаль, не получается этого сделать быстро. Там же, на столе, у меня есть отличная книга «Мистицизм звука», ее тоже порой листаю, но очень редко. Там много довольно глубокой информации, которую не обязательно читать целиком, «Мистицизм…» — из тех книг, которую можно открыть на любой странице. А вообще, признаться, я не очень много читаю. Но вот Кортасара хочу дочитать, мне вообще импонируют латиноамериканские авторы, их живопись, кино, музыка.
— Почему именно латиноамериканские?
— У них очень красочная культура. Много эмоций, сердца, любви. Мне это близко.
— А каким было ваше первое детское воспоминание?
— О, я очень хорошо помню, как меня в детском садике заставляли есть запеканку. А мне она не нравилась, я категорически отказался ее есть, и был настолько тверд в своем решении, что мне все-таки позволили ее не есть. Вот почему-то именно эта история сейчас пришла мне на ум. Хотя, конечно, есть и более ранние воспоминания, но первым, о чем я подумал, была эта дурацкая запеканка. Которая была еще и подгоревшей. Но вообще, на самом деле, я просто не люблю, когда меня заставляют что-то делать.
— С тех пор ваше отношение к запеканкам как-то изменилось?
— Кстати, теперь я их люблю. Если правильно приготовить, конечно. Отличная вещь. Главное – не навязывать ничего. Не навязывайте мне запеканок!
— А сами умеете готовить?
— Да я же дома один. Бананы, мюсли, йогурты, ряженки. Так что особо не готовлю, разве что совсем изредка могу яичницу соорудить. Вокруг так много прекрасных и приятных заведений, где можно поесть. Хотя мне нравится, когда другие люди готовят сами, когда приходишь в гости и тебя удивляют чем-то вкусным. В общем, готовить – здорово. Я хотел бы. Но ленюсь.
— В вашем альбоме V есть песня «Бакаджинду». А кто это?
— Это супергерой, мы его придумали сами. У меня вообще часто бывает такое, что мне в голову приходит какое-то слово, и вот именно так однажды появилось «Бакаджинду». Мы сидели, напевали, пытались придумать, каким же другим словом можно заменить его в песне и пришли к выводу, что это абсолютно невозможно. А потом к нему приросла целая история, мы начали придумывать, как он выглядит, чем занимается, кто он. Очень забавно. Была мысль даже снять мультик на этот счет.
— Слушайте, а расскажите о нем подробнее. Что он умеет, как выглядит?
— Ростом с пятилетнего ребенка, но далеко не так юн. Очень быстро передвигается, может мгновенно оказаться в любом месте планеты. Он помогает всем живым существам вокруг, приходит на помощь, когда помощь нужна. Любит природу, очень гармонично с ней сосуществует, у него есть друзья-животные, свойствами которых он тоже обладает. Например, Бакаджинду способен удлинять шею, как жираф. Мы даже нарисовали его! На самом деле, может быть, когда-нибудь идея снять мультик и воплотится. Вообще все идеи должны воплощаться.
— Какие необычные музыкальные инструменты вы используете для записи песен?
— Волынку, например. Кстати, у нашего прекрасного мультиинструменталиста Сергея Клевенского, который играет на ней, есть болгарская и испанская волынки. Принято считать, что они связаны только с Шотландией, но на самом деле нет, они есть в разных музыкальных культурах. Вообще мы используем огромное количество различных инструментов, в том числе и славянских, которые люди даже не знают, но звучат они абсолютно неповторимо. Я, конечно, разбираюсь в этом не идеально – Сергей бы рассказал куда подробнее, и о волынках, и о чем угодно. Он, кстати, очень охотно на концертах об этом рассказывает, если спросить.
— А вы сами каких музыкантов слушаете?
— Сейчас появляется колоссальное количество интересных исполнителей, музыка не перестает меня удивлять. Если кто-то когда-нибудь скажет вам, что сейчас вообще нет хорошей музыки – не верьте, это огромная неправда. Из моих последних открытий — Hiatus Kaiyote, это отличная австралийская группа, в прошлом году вышел их дебютный альбом. Классный альбом у Бека, но этим я никого не удивлю, он даже несколько Грэмми получил. Распробовать пока я его не успел, послушал только один раз, но он действительно очень красивый. Еще мне нравится Fink, его последний альбом тоже «зашел»: он своевременный, отличная поэзия и хорошие песни. Есть интересный французский композитор, он играет на трубе, его зовут Ибрагим Маалуф – его я тоже сейчас слушаю. Саундтрек к «Интерстеллар» абсолютно шедевральный, я не устаю ему удивляться, переслушал его, наверное, добрый десяток раз. А, вот еще вчера послушал две новые песни Optimystica Orchestra, это питерские ребята, группа моего хорошего знакомого Жени Федорова, они делают чудесные вещи. Хорошая музыка есть. Везде. И она никуда не исчезнет.
— Какая самая меланхоличная песня в V?
— Ой, я не знаю. А вы знаете?
— Для себя – знаю.
— Ну он вообще такой весь меланхоличный, грустный, совсем не ободряющий… Скучный, в общем, правда?
— Да нет, неправда.
— Серьезно? Ну спасибо. На самом деле не знаю, я же свои песни особо не слушаю. Точнее, слушаю только когда мы сводим новый материал, а в процессе работы, потом, конечно, нет. Это просто неинтересно: вот ты придумал, сделал, и зачем потом переслушивать, лишний раз наслаждаться собой, тем, какой ты классный? Конечно, может быть, когда-нибудь потом, я вернусь к своим старым песням. Лет через десять, возможно, это и станет интересным. Вот я так 5’Nizza переслушивал недавно, когда мы решали, какие песни будем играть, и я по-другому взглянул на все то, чего очень давно не слышал. И это было забавно.
— Кстати, вы уже решили, какие песни из старых будете играть?
— Мы все еще размышляем об этом, но, я думаю, все хиты сыграем обязательно. То, что хотят услышать люди – без проблем. И будут новые песни, пока у нас их только три, но есть еще идеи для композиций, которые мы пока не успели зафиксировать. Может быть, еще чего допишем, а может, не сейчас.
— Но до концерта выйдет EP, правда?
— Конечно. Мы уже все свели. Все готово.
— А по атмосферности этот альбом будет каким?
— Мы намеренно делали его максимально похожим на то, что было в самом начале. Особо ничего не добавляли, просто немного поэкспериментировали с ритмикой, но специально отталкивались от звука акустической гитары, ударов по гитаре, топота, хлопков, все максимально естественно и живо, никаких сэмплов. Как мне кажется, это похоже на 5’Nizza десять лет спустя. Ну, собственно, как оно и есть. Мы ведь уже взрослые ребята, все уже доказали, реализовали свои амбиции, пошли немного разными творческими путями, и смысла что-то наворачивать и изобретать заново нет. Наоборот, хочется делать простые, классные вещи, которые люди будут слушать и радоваться.
— Как вам кажется, артист должен коррелировать свое творчество с политической обстановкой его страны? Или вообще мира в целом?
— Если хочет – конечно, каждый может делать, что хочет. Я вот не имею ни малейшего желания лезть в политику, скажу честно. Более того, я считаю, что не понимаю этого вопроса достаточно глубоко, чтобы вообще о чем-то заявлять. Когда люди начинают вещать на какую-то тему, подвергшись эмоциям, их рано или поздно заставят за эти слова ответить. Поэтому я очень осторожен. И никогда в политику лезть не буду.
— А должен ли артист нести ответственность за то, какое влияние имеет его творчество на людей?
— Хочет человек или не хочет, он всегда ответственен за каждое свое слово или движение. Но при этом творчество ведь каждый воспринимает через собственную призму, в меру своей открытости, эмоциональности. В любом случае творческий человек не должен бояться выражать то, что он чувствует, но то, как поймут это люди… Я не могу даже представить себе, как люди отреагируют на то, что я делаю или на то, что я говорю. Если, вдохновившись кем-то, человек принимает решение поступить конкретным образом, это больше его ответственность, нежели источника его вдохновения. В общем, давайте так: ответственность, конечно, есть, но она делится в этом случае на две части: ответственность того, кто оказал влияние, и того, на кого влияние было оказано.
— На данном этапе какой самый важный жизненный урок вы вынесли? Хотя нет, одного же точно не будет. Давайте топ-3 важных жизненных уроков, вот.
— Есть прекрасная пословица «что посеешь, то и пожнешь», и это правда работает. Я почувствовал это недавно с той самой, обратной, стороны: если я когда-то причинял кому-то боль своим поверхностным отношением, то теперь ощутил это на себе, и как я когда-то поступал с людьми, так и другие люди поступили со мной. Сейчас правдивость этой фразы особенно мне понятна. Это справедливо, хотя не всегда приятно. Топ-3, говорите… Не знаю, по-моему, этот урок – основной и самый важный.
— Расскажите о самых красивых вещах, которые вы видели. Или слышали. Или чувствовали, неважно.
— Я видел очень много чего красивого. Я видел здания Гауди в Барселоне, которые ни на что не похожи, я видел выставку Ван Гога и никогда в жизни не забуду, что почувствовал, когда увидел его картины вживую. Я видел картины Хуана Миро и Врубеля. Видел прекрасные здания Праги, уютные улочки Европы. Я видел прекрасную природу и архитектуру в Азии, этого не передать словами. Недавно в Гонконге я видел Монастырь Десяти Тысяч Будд. И это очень смешно и трогательно: статуи Будд почти не повторяются, они очень комичные и веселые. Помню как впервые услышал записи Эрика Сати, хорошо помню момент, когда это произошло и запомню его навсегда. Я слушал концерт Теодора Курентзиса, хор исполнял произведения Шнитке на стихи Григора Нарекаци из «Книги скорбных песнопений». Мне повезло, я много видел и слышал. А сколько еще всего!
— Вас легко рассмешить?
— Нет, я совсем не смешливый, вы что. Я очень серьезный человек. Неужели не видно?
— Конечно, это сразу бросается в глаза. А вот за последнюю неделю, например, что смешного с вами произошло?
— Со мной ничего смешного не происходит, я дома сижу. Сижу дома, учусь играть на гитаре, изредка выхожу куда-то поесть с людьми общаюсь редко.А, нет, иногда хожу танцевать,как подобает человеку серьезному. Прихожу, танцую с серьезным лицом и ухожу быстро и не оглядываюсь. Последние дни у меня так и проходят. Так что ничего смешного. Какой тут может быть смех. Так что вы тоже не смейтесь! Договорились?
-Договорились. Тогда я не буду смеяться и верну вас к вашей гитаре, танцам и одиночеству. И нелюбви к запеканкам.
— Гитара, танцы и одиночество, класс. А запеканки я обязательно научусь готовить сам и буду делать их так, как я люблю. Ой, зачем я это сказал. Вроде как пообещал. Теперь придется научиться.