Белый мрамор из Каррары — синоним итальянского Ренессанса. Донателло, Микеланджело и Рафаэль создавали свои шедевры именно из каррарского мрамора, а Бернини и Борромини воплощали в нем свои архитектурные концепты. Римский Пантеон, “Давид” Микеланджело и другие итальянские шедевры были сделаны именно из этого камня.
Неудивительно, что именно в Карраре в 1863 году Карло Николи основал академию скульптуры Laboratori artistici Nicoli. Здесь учились и преподавали Джованни Дюпре, Карло Фонтана, Франческо Джерачи и Эудженио Барони, сделав “лабораторию” одним из самых престижных учебных заведений для скульпторов. Спустя 150 лет после основания наследница династии и директор академии Франческа Николи сохраняет вековые традиции. Во времена, когда весь мир заполонил пластик, а классическое искусство ушло на задний план.
“Потомки Карло Николи продолжают династию скульпторов. После двух столетий работы мы стали частью истории многовековых итальянских мануфактур”, — говорит Франческа. Итальянцы ценят свои традиции и народные ремесла, как, наверное, ни один другой народ в мире. Правда, сегодня тяжелый ручной труд все чаще делают машины, а предметы современного искусства медленно вытесняют классические скульптуры.
Среди последних работ, созданных в академии, — скульптура Rebith для штаб-квартиры ООН в Женеве и современный мраморный дворец Итамарати, который для Министерства иностранных дел в Бразилии построил архитектор Оскар Нимейер. Наоми Кэмпбелл сделала в академии слепок своего тела, а саму скульптуру заказала из черного гранита в Зимбабве.
Если предки Франчески создавали скульптуры для английской королевы Виктории, то сегодня главными клиентами академии стали арт-дилеры, коллекционеры и представители старинных династий. “Музейные институции — пока что самые заинтересованные клиенты в реставрации каменных скульптур и создании новых”, — говорит Франческа.
Каррарский мрамор — одна из самых ценных пород в мире. Он уступает разве что афганскому лазуриту, запасов которого не так много. “Джотто и Мазаччо использовали пыль лазурита для создания голубого неба на фресках. Там цвет особенно яркий и живой”, — объясняет Франческа. Точно так же ценятся полудрагоценные камни, вроде оникса, зеленого малахита и розового родонита с Урала.
Как и с любыми природными ресурсами, здесь встает вопрос экологии.
“Возвращение к мрамору — это борьба с пластиком, который заполонил искусство, архитектуру и люксовый сегмент, — говорит Франческа. — Запасы мрамора в Карраре — природные, но у них нет лимита. Конечно, мы должны заботиться об окружающей среде и защищать ее, объединяя экономические потребности с устойчивостью. Это все-таки невозобновляемые ресурсы”.
На обработку больших блоков мрамора для архитектуры, дизайна или скульптуры обычно уходит несколько дней или даже месяцев. “Время создания зависит от размера и сложности работы. Скульптура может быть 50 сантиметров в высоту, но иметь много деталей. Я лично выбираю каждый камень и заказываю их прямо на карьерах”, — говорит Франческа.
“Иногда мрамор требует большего, чем простой человеческий труд. Мы используем как современные машинные технологии, так и старые техники, требующие ручного труда”.
Как и 150 лет назад, в академии обучают классическому ремеслу. “Люди приезжают со всего мира, чтобы провести время в нашей резиденции. Наши ученики создают шедевры для парков, садов, старинных замков и вилл”, — рассказывает Франческа. Но будущие скульпторы не ограничиваются копиями Микеланджело, Бернини и Кановы они точно так же работают с объектами ландшафтного дизайна и современного дизайна.
Несмотря на трансформации в мире искусства и развитие технологий, по словам Франчески, натуральные камни пользуются все большим спросом, а итальянская скульптура остается эталоном со времен Возрождения.
Смотрите также: Муза поэта: Съемка L'Officiel Ukraine