Если разбить Париж не только на административные округи, но еще и на районы по культурной стилистике и арт-настроению, город получится очень многогранным, а моментами – даже внезапным. Соседство галереи Templon с прогрессивным центром искусства Pompidou во многом объясняет ее концепцию – здесь приветствуют радикальные идеи, эксперименты, а также культивируют микс классического подхода с безумными идеями молодых художников. Эклектика – один из эпитетов, которым можно обозначить авторскую выставку да и в целом все творчество неразлучного дуэта художников Pierre et Gilles под названием «Héros» («Герои»).
Я шла в галерею Templon, бегло просмотрев пресс-релиз на сайте, и, в общем, ожидала увидеть серию фотографий, на которых запечатлены разные герои, – начиная от Античности и заканчивая популярными медийными персонажами. Когда я покидала выставку, в голове главным образом крутилась мысль об игре слов «héros» и «éros». Эротика проходит лейтмотивом и через саму выставку, и через все работы Пьера и Жиля. Для пущей ясности надо сказать, что Пьер Коммой занимается фотографией, а его партнер Жиль Бланшар – живописью. В синтезе двух видов искусства и заключается уникальный, дерзкий почерк дуэта Pierre et Gilles. Они работают вместе с 1976 года – модная реклама, иллюстрации и портреты десятков селебрити знаменуют их творчество.
Я вхожу в абсолютно пустую галерею Templon – на часах половина первого. «Встречает» меня окровавленный царь Спарты, Леонид – со стрелами, торчащими из груди. Красивый и внушительный, как в сюрреалистично зрелищном кино «300 спартанцев». Прометей, Нарцисс, Ахиллес, Икар, Орфей и Эвридика – в первом зале я увидела то, что и ожидала: изображения античных героев под пикантным соусом от двух художников, чье творчество всегда было китчевым. От легенд и мифов Древней Греции Pierre et Gilles переходят к теме политики, религии, поп и гей-культуры, и прозрачное понятие «герой» постепенно превращается в неоднозначное «персонаж». Примечательно, что выставка начинается с картины, на которой изображен спартанский воин, с честью умирающий на поле битвы, а заканчивается она снимком самих Пьера и Жиля в образах молодоженов, с подписью «Брак для всех». «Какое время, такие и герои», — говорит мне мой весьма далекий от искусства друг. Но не согласиться с ним сложно.
Париж – не пуританский город и далеко не только такой классический и возвышенный, каким его рисует кинематограф, тревел-маркетинг и мой инстаграм-аккаунт. Недавние баталии общественности по поводу французского закона о разрешении однополых браков породили новую волну либеральности – в арт-среде в том числе. В январе в музее Орсей закончилась выставка, посвященная мужской красоте – Masculin, работы Пьера и Жиля тоже там были. Это была чуть ли не первая экспозиция, всецело посвященная культу красоты мужского тела, что говорит о значительных изменениях в восприятии общественностью женской и мужской эротики. Если мы уже давно привыкли к тому, что женское тело по умолчанию является объектом, то к мужскому еще несколько лет назад такого отношения не было. Всему виной перестановка мужских и женских ролей в социуме. Ну и я в частности виню Райана Гослинга, который возродил среди женщин всех возрастов и национальностей старую добрую фанатскую привычку сохнуть по недосягаемой знаменитости. Джордж Клуни и Джонни Депп стареют, Бред Питт – туда же, Джастин Бибер пока беспощадно мал и глуп, а обожать-то кого-то надо.
Но выставка Пьера и Жиля – все-таки о чем-то большем, нежели просто о мускулах, которые остаются мускулами сквозь века, а проблемы и цели человечества меняются. Тем более, что и женщинам художники тоже уделили внимание – в частности, Ариэль Домбаль и Жюли Депардье. Но женские образы не вызывают столько вопросов и интереса, сколько мужские. Фотовыставка с обнаженной женской натурой прошла бы незамеченной, по сравнению с тем, какой подтекст общественность то и дело улавливает в демонстрации мужских достоинств.
Если раньше художнику нужно было просто красиво написать картину, то сейчас эстетика уже не второе и даже не третье дело, сейчас, в первую очередь, нужно рассказать историю – что, о чем и почему. Одного красивого пейзажа недостаточно – нетленные пейзажи импрессионистов висят в Орсей и в музее Оранжери. Успех же современного художника в большей степени определен его способностью или неспособностью себя продать. А, как известно, sex sells. Искусство и скандал, по сути, стали неделимы: во главе выставки «Герои», казалось бы, стоит Античность, но вот мы переходим от Икара и Ахиллеса в другой зал и видим героиню секс-скандала — Захию Деар в образе Барби. Самый большой каламбур состоит в том, что и Захия, и Орфей с Эвридикой – герои, только качественно разные, каждый, определенный своим временем.
Выбирая обнаженную натуру в качестве основы любой выставки, художник в какой-то степени сразу упрощает задачу для зрителя – можно особенно не углубляться в тему, ведь культ красивого тела сам по себе всегда будет актуальным. Вот откуда на выставке взялся Рик Оуэнс в роли Орфея – он один из немногих современных дизайнеров, кто выглядит, как профессиональный танцор, спортсмен или модель. Даже не будь он столь гениальным в своей работе, он все равно вошел бы в историю моды в качестве музы и вдохновителя.
Мы часто ищем ключ к современному искусству, пытаемся найти глубинный смысл – откопать его там, где, в общем, его может не быть. Но в частности работы Пьера и Жиля не таят в себе ничего странного или непонятного, они даже вопросов не задают – на поверхности лежит тот факт, что арт сегодня вызывает больше удивления, чем восхищения. В конце концов, для восхищения есть третий этаж музея Орсей – с импрессионистами. А для удивления и сильной реакции подойдет яркий район центра Помпиду и маленькие внезапные галереи, разбросанные по всему Парижу.
