Вы позиционируете себя как рассказчика историй. Хочу узнать, кто же ваш любимый писатель?
Наверное, такого одного нет. У любого человека понятие «любимый писатель» зависит от времени суток, количества выпитого, самочувствия души и тела, а главное – от задачи. Любое искусство изменяет твое состояние: тебе грустно – читаешь, становится весело. Ты выбираешь себе искусство как некую таблетку, а таблетки, как часто бывает, нужны разные. Если отвлечься от этого эффекта, люблю произведения, в которых сразу есть несколько жанров, когда сразу нельзя определить все-таки, что это. Банальный и классический пример – это «Мастер и Маргарита» – приключенческий роман или философский? Драма или комедия? Что это? Невозможно определить. Из современных авторов для меня таким является Пелевин.
На вашем счету более сотни интервью с различными влиятельными личностями и артистами. Расскажите о том, после которого вы еще долго не могли заснуть.
У меня вообще очень хороший сон, я с трудом представляю себе интервью, после которого я не смог бы заснуть и выделять кого-то особенно я не буду. Разве что последнее интервью с Шарлоттой Гинзбург, просто потому что герой – иностранка.
Вокруг чего сейчас большей частью сконцентрирована ваша деятельность?
Я сконцентрирован на вариациях переработки рассказов в сценические и киноистории. Новые рассказы я пишу не так часто и сразу же с прицелом на сцену и камеру, также я очень много занимаюсь организационной работой. Мечтаю сесть в тишине и поразмышлять о судьбах Вселенной, но отвлекаюсь на мелочи.
Как думаете, чем вызван такой теплый прием ваших историй читателями?
Теплый прием, мне кажется, вызван целым комплексом вещей: во-первых, потому что сработал мой определенный хулиганский имидж. Также имеет значение сценическая яркая подача. Я смею себя назвать не скучным и не высокомерным писателем. Во-вторых, я пишу о том, что касается всех. Каждый там находит что-то свое, свои ситуации. Играет роль табуированность тем, я же такой анти-ханжа, но самое главное – это присутствующая в рассказах любовь к людям.
Если не хватит историй для новой книги, вы готовы придумать сюжет и написать выдуманные?
Насчет выдуманных историй. Я не хочу никого расстраивать, но у меня большинство историй, так или иначе, выдуманные. Да, конечно же, иногда бывают настоящие. «Томатный сок» весь выдуманный, придуман с нуля со всеми цитатами и со всеми сюжетными линиями, и я не считаю, что это плохо или хорошо.
Не задумывались ли вы о написании полноценного романа? Или вам комфортно в зоне коротких историй?
А зачем? Короткие истории всегда четче и острее, сразу понятна ключевая идея. К тому же короткие истории идеально подходят под сценические проекты. Ну и наконец, мне лень писать большой роман. Вот пьесу или сценарий другое дело.
Расскажите любимую историю из неизданного?
Она на то и неизданнаяистория, потому что пока не закончена, но могу лишь одну рассказать, забавная была. Ну как забавная… Эта история была рассказана мне в поезде, реальная, кстати. Человека нашли в туалете поезда, нормальным таким, здоровым, все в порядке, но только он вообще ничего не помнит. Никто не мог понять, из какого он вагона, чуть ли не весь поезд обыскали и никто не понимает, а он в одежде и в носках, но без обуви. Очевидно, он просто спустился с полки какой-то. Все долго смеялись, потом перестали смеяться и решили вообще высадить его из поезда. По закону они обязаны, но в итоге прибежал человек, который его искал. Оказалось, у него контузия, если выпивает рюмку водки, у него полная потеря памяти, он ничего не помнит, кроме фамилии мамы своей, а главное – он счастливый в тот момент, когда не помнит, что с ним было, потому что он вспоминает войну и что на войне произошло. Вспоминает все – и боль возвращается.
В марте 2017-го состоялась премьера вашего совместного проекта с Константином Хабенским «Женщины непреклонного возраста», в рамках которого вы читали на сцене рассказы. Представления прошли в десяти странах мира, включая США, Канаду, Францию, Израиль, Швейцарию. Как вы думаете, смогли ли слушатели, которые не выросли в странах бывшего СНГ, правильно их прочувствовать?
Я бы не называл историю с Константином Юрьевичем, которую мы делаем, спектаклем, наверное. Все-таки это именно чтения, и у них, конечно, есть некая драматургия, есть задумка, последовательность рассказов, но не совсем правильно называть это спектаклем. Мы читали по всему миру. Мне кажется, нас везде приняли хорошо, все поняли. Более того, в ряде случаев принимали лучше, чем в России, опять же, потому что мы подбирали рассказы, которые понятны абсолютно всем, и потому что люди через наши рассказы возвращались к себе на Родину. Наверное, более правильный вопрос будет: считаю ли я, что мои рассказы поймут за границей, ведь их сейчас начинают переводить. Мне кажется, да. По крайней мере, часть из них я показывал и они пользовались успехом, потому что они опять же про вещи абсолютно одинаковые во всем мире: про любовь, измены, предательства, про комичность жизни, про наши пороки, про сочувствие, про сарказм. Более менее, это все везде одинаковое, имена поменяйте и некие обстоятельства. Плюс, к России огромный интерес, и если рассматривать мои рассказы как способ дополнительно нашу страну понять – какая она сейчас, какие люди здесь живут, то становится еще более интересно.
Нередко вы читаете свои истории самостоятельно со цены. Для этого нужны определенные актерские задатки. Кто в вашей семье, если не родители-медики, этим отличался?
Да, я действительно часто читаю рассказы сам, больше, чем кто-либо. Наверное, процентов 70 всех чтений это, так или иначе, мое прочтение рассказов. Я тренировался. Тем более, слушайте, я же больше 20 лет работаю специалистом по пиару. Я выступал не со своими рассказами, а просто с какими-то текстами на 100 тыс. человек, поэтому не так-то уж и сложно было в тот момент перековаться. Конечно, первый раз, когда я читал рассказы, все сказали:какой ужас, как я плохо это делаю. Но я забил на это и решил, что они ничего не понимают, и заодно решил потренироваться чуть-чуть. Сейчас, как мне кажется, я читаю уже получше, по крайней мере, раз зрители покупают билеты, они, видимо, не считают, что это плохо. А вот в моей семье никто никогда не занимался никаким искусством – врачи, архитекторы, ну имеется в виду искусством сценическим, так что я неизвестно в кого в этом вопросе. А в литературном – да. У меня дедушка прекрасно пишет, будучи врачом. Уменя папа прекрасный рассказчик, хотя тоже врач. Так что генетика есть и роль ее велика.
Что для вас Гоголь-центр? Какую позицию, на ваш взгляд, он занимает среди московских культурных учреждений? Что олицетворяет?
Свободу, творчество и самобытность. Я рад, что мы так часто там выступаем. Публика прекрасная.
Если говорить о проекте "БеспринцЫпныечтения", какова его основная миссия?
Миссия проекта "БеспринцЫпные чтения" – восславление великого гения Александра Цыпкина, даже не знаю, что еще сказать. А если серьезно относиться к вопросу о миссии, то, мне кажется, основная задача – это вернуть зрителя на чтения, дать новым авторам площадку, на которой они могут с этими зрителями пересечься, дать возможность актерам узнать новых авторов. Это такое место встречи. Место встречи писателей, авторов, режиссеров, актеров и какое-то интеллектуальное развлечение. Жизнь такая трудная и печальная в последнее время, что в ней не хватает интересной и яркой развлекательной составляющей, как мне кажется.
На ваш взгляд, что есть в русской прозе, чего нет ни в одной другой?
Наша проза ничем не отличается от французской или немецкой, за исключением национальных обстоятельств. Люди в целом не очень разные. Мы себе это все придумали.
Александр Цыпкин – писатель, автор бестселлеров «Женщины непреклонного возраста» и «Дом до свиданий», совокупный тираж, которых составил уже более 100 000 экземпляров. Автор и сопродюсер проекта «БеспринцЫпные чтения», в рамках которого он читает свои рассказы со сцены вместе с ведущими российскими актерами Константином Хабенским, Ингеборгой Дапкунайте, Данилой Козловским, Ксенией Раппопорт и т.д. В проекте также со сцены звучат рассказы современных российских писателей.
Недавно к творчеству автора обратились кинематографисты — по его сценарию снята одна из новелл фильма «Про любовь. Только для взрослых» режиссера и продюсера Анны Меликян. Роли в новелле исполнили Джон Малкович, Ингеборга Дапкунайте, Тина Далакишвили. Короткометражный фильм «Прощай, любимый» с Ксенией Раппопорт в главной роли занял первое место в неофициальном зачете в рамках благотворительного фестиваля-аукциона Action и отобран в программу фестиваля «Кинотавр».