Из классического кинематографа на живописные полотна
Художник Андрей Задорин в своём многоэтапном проекте «Кадр» обращается к классическим произведениям кинематографа, которые переосмысливает и переносит в нетипичное для них поле живописи. В экспозиции выставки в киевской галерее Nebo Art Gallery представлены две серии работ: основанные на фильмах «Крестный отец» Фрэнсиса Кополла и «Дух улья» испанского режиссера Виктора Эрисе.
О работе на пересечении личностной и культурной памяти, о восприятии света и цвета, о культовых фильмах, которые стоит посмотреть, и о путешествиях по Европе и в Украину поговорили с художником, который уже больше двадцати лет живет и работает в Нидерландах.
Как вы решили в своей художественной практике обратиться к работе с кинематографом?
А.З.: Около десяти лет назад мы с семьей решили систематически подойти к просмотру значимых фильмов различных стран мира. Испанию открывал фильм «10 минут позже», состоящий из пяти новелл. Я выделил для себя эпизод авторства Виктора Эрисе, просмотр которого вызвал желание узнать больше об этом режиссере. Следующий его фильм, который я посмотрел, и стал «Дух улья», по которому создана самая первая часть проекта. В нем я нашел много параллелей с «Зеркалом» Тарковского, оказалось, что они снимались приблизительно в одно время 1972-73-й год. Некоторые кадры были настолько близки тому, чем я занимаюсь, что я воспроизвел их в виде эскизов, на скорую руку созданных акварельных зарисовок. Именно эти бумаги и увидела галеристка Ирина Иванова, когда приехала ко мне в мастерскую. Потом мы проговорили с ней весь вечер о связи живописи и кино. Пересмотрели фильм. Этот момент и стал отправной точкой проекта.
Как проходила работа над серией?
А. З.: После первой работы в живописи, а это была маленькая девочка стоящая перед проезжающим мимо поездом, мнезахотелось продолжить развитие этого художественного метода – вычленения кадра из фильма, где он никогда невоспринимается самостоятельно, а только совместно с предыдущем и следующим. В то время как в живописи каждое произведение – это статичный самодостаточный «кадр». Вся динамика кинематографа при переносе в живопись должна быть заключена в одном изображении.
Работы, которые я начал создавать в этой серии по своей эстетике, ракурсам, сюжетам оказались очень близки с другими более ранними моими картинами. Это и эпизоды с распахнутыми окнами, бегущая вдоль леса девочка, лежащие на полу. Во многих кадрах, которые мне удавалось скомпоновать ощущалась законченность композиции, вмещающая полностью то состояние, которое передавал определённый момент фильма.
Расскажите о роли кино и об элементах фильма, которые захватывает ваше внимание во время просмотра?
А. З.: Могу сказать, что на то, чем я занимаюсь как художник, в большей степени, чем что либо другое, повлиял кинематограф. Пока я взрослел, при походе в кинотеатр, моё внимание всецело поглощал цвет. Тот эффект, который дает цветная кинопленка, тот отпечаток, который она ввиду своих технических особенностей накладывает на обыденный взгляд. Я ходил смотреть на это тпереработанный, немного искаженный цвет, который мог видеть только в кино.
Вход в гавань, 2018 (холст, масло)
По понедельникам в кинотеатре рядом со зданием Академии, в которой я учился, происходило обновление программы. Поэтому на протяжении долгого времени я начинал свои недели с просмотра кино. Во время одного из сеансов меня поразил, казалось бы обычный кадр зрительного зала – на экране в глубоком коричневом цвете на спинки кресел падал холодный свет из открытой вдалеке двери. Сочетание цветов отличалось от того, что я видел сидя в практически идентичном зрительном зале. Вечером я отчетливо понял, что мне нужно запомнить и повторить в живописи увиденные оттенки, дававшие совершенно иное ощущение. И подобное потом происходило не раз.
Вторая часть проекта, которую уже смогли увидеть зрители, основывается на трилогии «Крестный отец». Расскажите о ней.
А. З.: Что касается «Крестного отца» важно отметить, что это совершенно другого типа кино. Тут сюжет играет важную роль – путь и развитие героя. Поиск кадров оказался очень сложным, поскольку важно было сохранить смысл, но посредством моментов эмоционального напряжения. Первой я начал писать работу «Вход в нью-йоркскую гавань», поскольку она концентрирует в себе и преамбулу всей истории, рассказанной в фильме, вход корабля с иммигрантами в Америку, а также вводит особое напряжение, которое и задает тональность фильма.
Какие еще фильмы, отвечающие наиболее вашему художественному восприятию, вы можете отметить?
А. З.: Один из самых важных фильмов для меня – это «Красная пустыня» Микеланджело Антониони. В нем для меня выражен смысл кино как искусства. Главное, что можно получить от картины, это то ощущение, которое остается с тобой после просмотра. В этом фильме практически отсутствует сюжет, Антониони намеренно снимал без сценария, для него было более важно общее эмоциональное напряжение, выраженное визуально и в звуке, интересно, что он умышлено не использовал музыку, а только естественные шумы.
Я уже упоминал «Зеркало» Андрея Тарковского, которое я пересматривал огромное количество раз, и два других фильма режиссера «Ностальгия» и «Жертвоприношение». Люблю фильмы Бергмана за атмосферу и Годара за цвет.
Сейчас совсем по-иному стали смотреться черно-белое фильмы, из которых сразу приходят в голову «Манхэттен» Вуди Аллена и «400 ударов» Франсуа Трюффо, «Начало» Панфилова.
Насколько я знаю, основная часть подготовительных работ к новой серии была проделана вами этим летом во Франции. Расскажите больше об этой поездке.
А. З.: Всё верно, мы жили в доме, построенном неизвестным художником во второй половине XIX века. Удивительное место и время, которое было наполнено длинными прогулками вдоль моря, находившегося совсем рядом, таинственной атмосферой дома, походами на рынок за свежими продуктами, готовкой еды, которая становилась важным ритуалом. В этом же доме жил и работал французский художник Жорж Брак, создавая серию работ для местной церкви Сан Валери. Живя в таком месте, мы проводили длинные вечера в обсуждениях фильма и переживаний, присущих сюжету. Все то окружение проводило определённые параллели с теперешним временем и добавляло дополнительную интригу в процесс художественного проживания фильма.
Продолжая разговор о путешествиях, в какие места вам хочется возвращаться снова и снова?
А. З.: Ещё в 90х годах я впервые попал в Нормандию и навсегда полюбил ее. В ней было много созвучного с Прибалтикой, где я в школьные и студенческие годы проводил каникулы и где начал формироваться как художник. Когда ездим в Италию снимаем дом в Тоскане возле Сан-Джиминьяно. Одно из любимых мест Голландии находится недалеко от Гааги, где мы живем, – Хук-ван-Холланд – вход в роттердамский порт, в любое время года и в любую погоду, бесконечно, огромные суда движутся через пролив в гавань, это завораживающее зрелище.
Можете рассказать о своих впечатлениях от поездок в Украину.
А. З.: В Украине я впервые побывал в конце 70х, после первого курса на летней практике, которая проходила во Львове. Атмосфера этого города, холмистый рельеф, узкие улочки – всё это мне тогда очень понравилось. А в Киев я приехал относительно недавно и эта поездка уже была связана с сотрудничеством с галереей Nebo Art Gallery.
