В своей мастерской Олег Тистол работает уже пятнадцать лет. Размещена она в подвальном помещении дома хрущёвской постройки на улице Бастионной, в нескольких минутах от его дома. «Всю жизнь по «хрущёвкам», — шутит художник, проводя нам экскурсию по студии. Каждый угол мастерской заполнен полотнами в человеческий рост, а в глубине скрыта небольшая комнатка, в которой друзья художника часто остаются ночевать после долгих вечерних разговоров.
Если говорить о международном признании украинского искусства, то имя Олега Тистола стоит упоминать среди первых. Ещё с молодости, пришедшейся на конец советской эпохи, Олег выставлял свои работы в Рейкьявике, Хельсинки, Глазго – несмотря на «железный занавес», о нём знали и говорили за границей. Он был хорошо знаком с организацией западной арт-сферы, поэтому всегда имел своё мнение касательно происходящего на Родине. Ещё несколько лет назад Олегу казалось, что ситуация в сфере искусства в стране катастрофична, и они с арт-дилером Игорем Абрамовичем даже отказывались от участия в украинских арт-ярмарках. Однако осенью 2013-го впервые задумались о том, чтобы пересмотреть свою позицию: «Стало заметно, что из коммерческой халтуры арт-проекты стали превращаться во что-то интересное – люди будто проснулись. Во времена кризиса в искусстве остаются только фанатики – они и составляют его костяк, вокруг которого всё формируется. Кризис заметно оздоровил украинскую арт-среду».
Олег Тистол уже много лет работает в тесных творческих союзах с художниками Николаем Маценко, Константином Реуновым, Андреем Зелинским. Его жена Марина Скугарева, конечно, тоже художница. Дружба, общение с единомышленниками, возможность совместно творить культуру чрезвычайно важны для него: «Художественная среда в традиционном смысле слова в Украине не сформирована, поэтому мои альянсы с другими художниками – это попытка её создать. В начале двадцатого века художники в Париже собирались в кафе и обсуждали, дискутировали, спорили – с этого ведь и начинается настоящий культурный процесс. В Украине люди тоже стали объединяться в группы, делать совместные проекты – всё развивается. Да, в культуре мало денег – но их сейчас везде мало. Да, у нас пока немного профессионалов, зато они уже мирового уровня».
Несмотря на эклектичность его творчества, Олег Тистол – художник истинно украинский. Фундаментом своей национально-ориентированной художественной и общественной позиции он считает ощущение «фатальной гордости» за свою национальность: «Быть украинцем для меня – это не просто этническая или социальная категория. Это чувство глубокой привязанности и верности чему-то вне зависимости от обстоятельств. Моя фамилия не украинская, но я чувствую себя украинцем, меня глубоко волнует всё, связанное с нашей историей и культурой, я вижу в ней огромное пространство для творческого выражения».
Несмотря на известность за границей и многочисленные предложения эмигрировать, Тистол никогда не планировал покидать Украину. К ней его крепко привязывает уверенность в уникальности нашей страны, зажатой между Европой и Азией. «Я не такой уж большой оптимист, но перспективы у Украины отличные – у нас ведь колоссальный нереализованный потенциал! Нам просто стоит осознать свою самодостаточность. Подписали Договор об ассоциации с ЕС – я радуюсь. Недавно заявили, что не видать нам членства – я тоже радуюсь: Великобритания только собралась выходить, а нас вот уже не пускают», — снова шутит художник. По его мнению, единственное, что действительно мешает украинцам – это непонимание своей уникальности. «Мы крайне оригинальная нация – принципиально европейская и в то же время довольно экзотичная, с собственным мироощущением, глубокой мифологией и нерастерянной энергией первооткрывателей. Например, по своей стилистике Майдан – это типично европейский протест, который, однако, напоминает одновременно «Свободу на баррикадах» Делакруа и парижские события 1968 года. Для европейцев подобные революции – уже пройденный этап, и их энергия больше не движется в этом русле – у нас же она просто бурлит».
Созданные Тистолом щиты для протестующих на Майдане стали экспонатами прошедшей в Вене выставки «Я крапля в океані», в то время как он сам переживал революционные события – и переживал настолько эмоционально, что это привело к инфаркту. Олег Тистол не тот художник, который будет отстранённо наблюдать за жизнью страны: «Искусство нации рождается изнутри и снизу, и я рисую о своей жизни как представитель этого народа. Даже индуску, увиденную на индийском пляже, я рисую как украинец».
«Нам как никому есть что сказать этому миру», – считает художник и свою собственную миссию видит в том, чтобы помочь Украине полноценно влиться в мировой культурный процесс. «Не существует разных цивилизаций – есть только одна цивилизация, и противоположность ей – варварство. Цивилизация – это сообщество свободных людей, которое рано или поздно договаривается считать культуру и красоту главным занятием человека. А варвары движутся в обратном направлении – это деградация, когда сначала не стыдно украсть, а потом не стыдно и убить. Украинцы – представители цивилизации, непосредственно соседствующие с варварами, что делает нас настоящими специалистами в этой области. Мы точно знаем, где правда, а где ложь, мы тонко улавливаем разницу между культурой и имитацией».
Искусство Тистола стремится к тому, чтобы быть понятным и понятым, популяризировать культуру и делать её необходимостью для людей. «Украинская культура для меня – это не трипольцы, а те люди, которые за последние столетия своим творчеством выражали и показывали миру духовное богатство нации. Поэтому свою собственную роль я вижу в том, чтобы, если и не сделать это самому, то хотя бы подготовить почву для нового рывка культуры, стать ступенькой для следующего этапа. А проторить путь – как быть первым рок-музыкантом: гораздо увлекательнее, чем просто жить в комфорте и зарабатывать деньги».
