Казбек Бектурсунов, глава LMG Group
Мне не довелось быть«dazed and confuzed» в положенном для этого возрасте. Никаких наркотиков, алкоголя, обжорства, неупорядоченных связей и уж тем более сигарет я не знал до самых 25 лет. Социум не влиял на меня вообще. Каждый вечер перед сном я как бы разговаривал с мертвыми великими друзьями: что нового я прочел на древнегреческом, как мне скопить на новый томик Хайдеггера, где найти новый диск Шнитке. Все рухнуло с первым же случайно заработанным миллионам рублей. Разумеется, появились живые сто друзей, каждый из которых предлагал что-то «прикольное». Кто-то предлагал алкоголь, мне он казался тошнотворным. Кто-то еще более услужливый предложил сигареты с алкоголем. И я физиологически понял рецепт «Москва-Петушки»: два пальца в рот и выблевать из себя Евангелие и великую русскую литературу.
Ярослав Лодыгин, основатель радио «Аристократы»
Первый раз я закурил, когда мне исполнилось 6 лет. Дворовые пацаны постарше уже вовсю курили и делились этим опытом как секретным волшебным способом стать взрослым. Я был заинтригован тогда любыми тайнами мироздания, и курение казалось мне одной из центральных. Антоха Бобер повел меня за собой через железнодорожные пути, там росли высокие кусты, где мы периодически обустраивали халабуды. Сигареты стоили 1,20 грн, и назывались Bond Street. У Бобра была целая пачка, он достал две штуки, и одну из них уверенно закурил. Я взял вторую. Когда Бобер поджигал ее, то смотрел на меня без сомнений, и я не мог его подвести. Но затягиваться я не умел, просто напускал дым в рот и выдыхал. Я быстро понял, что Антон считает это пустой тратой табака, и тогда попросил его научить курить правильно. И он рассказал мне о методе «мама-папа-я». Затягиваешься, вдыхаешь в горло, быстро говоришь «мама-папа-я», не выдыхая дым, выпускаешь. И вот я сидел в этих кустах и пытался произнести эти слова, и не выпустить дым. Ничего не выходило. Мы возвращались во двор, затирая прокуренные пальцы соком свежих листьев, чтобы родители ничего не узнали. Я не мог переводить добро, и вскоре бросил это дело надолго. По-настоящему курить я научился гораздо позже — в 9-м классе. Взрослым я пока так и не стал.
Кирилл Кисляков, фотограф
Моей первой и последней сигарой стали «Ромео и Джульетта». Мне было тогда 13 лет. Моя бабушка курила эти сигары, а еще — папиросы «Беломорканал». И вот однажды я нашел в доме недокуренную сигару. Дальше, как пацаны во дворе учили, три раза затянулся. Обморок. Откачали. Курить с тех пор не тянет.
Глеб Гусев, журналист
В восьмом классе все парни делились на две группы — те, что выбегали на переменах покурить, и на ботанов-изгоев. Быть ботаном тогда еще не было модно, «Теорию большого взрыва» не показывали по телевизору, Элон Маск работал в компании Zip2, о которой никто не слышал, а книги Стивена Хокинга еще не перевели ни на русский, ни на украинский. Клевые парни же стояли на переменках под школой эдакими джеймсами-динами, с сигаретками в зубах, в круге плевков и бычков. Я решил, что нужно перебираться из одной группы в другую. Купил пачку, как сейчас помню, Rothmans, и выскочил на большой перемене со своим другом. С непривычки все никак не мог разжечь сигарету и толком затянуться. А когда мне все же удалось, ощущение было такое, словно по гортани прошлись наждаком. Во рту образовался вкус старой портянки. Вдобавок, на неокрепший юный организм сигарета оказала эффект слабительного. Интересно, слабило ли Джеймса Дина?
Олег Михайлюта, певец
Мне было 5 лет, это были «Столичные». Раскурили одну на троих с пацанами во дворе, а потом заедали подорожником, чтоб сбить запах. На следующий день ещё одну на троих дернули, и мне не понравилось. С тех пор не курю.
