Центр культуры и искусств в жилищном массиве ДВРЗ, который местные жители незатейливо окрестили «клубом», окружен небольшим сквериком. На лавочках этого скверика все те же аборигены флегматично потягивают пиво и закусывают его сухариками; их покой нарушает только неумолимо громкий генератор, который снабжает энергией съемочную команду L’Officiel Online.
На ступенях Центра культуры было решено снимать трех девушек, работающих над проектом «Дикий театр»: арт-директора Ярославу Кравченко, дизайнера Лену Никулину и SMM-менеджера Марину Ковальчук. Эта идея логично родилась из нового начинания «Дикого театра»: ребята решили заняться децентрализацией культуры и давать постановки в отдаленных районах Киева. Среди них – и ДВРЗ, где 27 апреля прошел показ спектакля «Бути знизу».
Что такого дикого в «Диком театре»? Как объясняет Лена, дикость – это не обязательно что-то страшное или дерзкое; в случае театра «дикое» значит «пущенное на самотек». «У нас никогда нет четкого плана действий, и благодаря этому «Дикий театр» хорошо рефлексирует на все события, — говорит Лена. – В этом и есть дикость: делаем то, что хочется, то, что требует общество, то, что нам кажется актуальным и нужным в определенный момент».
Актуальность – то, за что в «Диком театре» ратуют больше всего. Ярослава рассказывает о принципе 72 часов на идею, согласно которому, когда в голову приходит задумка, ее нужно запустить в течение следующих трех суток – иначе ее либо подхватит кто-то другой, либо она попросту «протухнет». «Последняя премьера, которую мы запускали, вышла в рекордные сроки для театрального продукта, это был фактически месяц, — вспоминает Ярослава. – Казалось бы, это невозможно. Но все сложилось».
Премьера, о которой говорит арт-директор «Дикого театра», — это постановка «Том на ферме» по пьесе Мишеля Бушара. «Том на ферме» — уникальный спектакль для украинской сцены по целому ряду причин, но в первую очередь потому, что он рассказывает историю гомосексуальной пары, рассказывает красиво и печально, без гротеска и пошлости, присущей нашему театру, когда он говорит о ЛГБТ. Ярослава соглашается с тем, что «Том…» вышел немного сыроватым, объясняя это тем, что дата премьеры была подвязана под дату приезда Бушара в Киев. «Мы выпустили его практически в состоянии аффекта, но сейчас он начинает обрастать «мясом», — добавляет она. – У нас будет уже пятый показ, и я вижу, что постановка становится объемнее, актеры втягиваются и адаптируются – и так происходит с каждым спектаклем».
Одна из главных задач команды «Дикого театра» — вывести на первый план и популяризовать современную украинскую драматургию. «Драматурги до сих пор пишут о вечных темах. Единственное, что меняется, – ракурсы, которые они выбирают. Чеховская «Тоска» — она и в наше время чеховская «Тоска», вопрос в том, как это передать. То, как страдали герои Чехова, отличается по ритму от того, как страдают герои нашего времени. Мы точно так же можем висеть на даче, и нам может быть скучно, но мы при этом не пьем чай, а едим грибы», — размышляет Ярослава.
Как только будет завершен период выведения под софиты актуальных и современных тем, «Дикий…» займется экспериментами с формой; основной проблемой в этом поле является то, что подобного рода перемены – штука дорогая. «Но, знаете, может, и хорошо, что у нас пока нет возможности заниматься формой, — предполагает Лена. – Мне кажется, «Дикий театр» очень идейный, и, может быть, форма – это лишнее. Без нее мы даем драматургии выйти на первый план. Это делает театр более социальным, более доступным, это дает нам возможность делать больше показов спектаклей и охватывать большую аудиторию».
Еще одна амбиция «Дикого…» заключается в том, чтобы выйти за пределы театра, за пределы постановки, покончить с пониманием театра как места, которое начинается вешалкой и заканчивается аплодисментами. «У меня есть мечта, — делится с нами Лена. – Я хочу, чтобы «Дикий театр» вышел на улицу, вышел в реальную жизнь. Это уже не совсем представление и перформанс, скорее социальная акция. Но, к сожалению, еще не все актеры и зрители к этому готовы».
Лена говорит о том, что ей очень хочется создать спектакль такого типа, чтобы зрители стали участниками всего происходящего, могли менять драматургию, влияли на развитие сюжета, – то есть сделать театр еще более социальным. «Театр начинается тем, что ребенка ставят на стульчик. По этой же логике, когда человек выходит на улицу и становится на парапет – это тоже уже театр. И нам очень интересны такие эксперименты». И «Дикий…» уже начал развитие в этом направлении: сейчас труппа работает над спектаклем-променадом Zoo, постановкой в зоопарке, премьера которого запланирована на июнь. «Люди будут идти будто бы на экскурсию в зоопарк, где и будет развиваться театральное действие, — рассказывает Ярослава. – Это один из форматов, который уже протестирован в Европе».
Еще одним отличием «Дикого театра» от коллег являются их схемы продвижения своих постановок и язык, на котором они общаются со зрителями; как объясняет Марина, SMM-менеджер, главная их задача – не перегрузить аудиторию и не сделать посыл слишком сложным. «Як на мене, найголовніше, що «Дикий театр» не прив’язується, — утверждает она. – Мені здається, що, навіть якщо це серйозна вистава, ми все одно стараємося якомога простіше донести це до глядача, не боїмося жартувати з ним. Коли ти починаєш перевантажувати глядача ще перед виставою, він вже не хоче до тебе йти, тож, на мою думку, переконувати треба якимись фактами. «Дикий театр» дуже відкритий до своєї аудиторії – ми завжди викладаємо фотографії з репетицій, якісь світлини з гримерок і таке інше». «И не удаляем злобные комментарии!» — смеется Лена. Она рассказывает о том, что однажды они сделали репост новости, в которой шла речь об их постановке на ДВРЗ, и СМИ назвали этот район одним из самых криминогенных в Киеве. Разумеется, такое определение не обрадовало представителей Дворца культуры, и в комментариях завязался ожесточенный спор об уровне преступности в Киеве. «Многие думают, критику нужно скрывать. У нас все наоборот: вы хотите об этом поговорить? Мы поговорим. Вы считаете, что это плохо? Давайте обсудим», — говорит Ярослава.
Это не единственный скандал, случившийся у «Дикого…»: однажды ребята повесили афишу своего грядущего спектакля на здании «Мыстецкого Арсенала» и посетители Лавры, которая находится аккурат напротив, не оценили «черта», изображенного на плакате. «Они начали звонить в «Арсенал» и возмущаться – что, мол, вы такое повесили», — вспоминают девушки. Эти истории их явно веселят; они добавляют, что таким образом умудряются общаться не только с целевой аудиторией театра, и это здорово.
В вопросах визуальных коммуникаций для «Дикого…» важна чистота и лаконичность: Лена, ответственная за дизайн, объясняет, что сейчас в мире происходит явный переизбыток визуальной информации и люди постоянно находятся в каком-то хаосе. «Мы выходим на улицу, видим все эти бесконечные вывески и борды, и наша первая задача – защитить людей от этого. Несмотря на то что театр у нас провокационный, мы любим людей и хотим, чтобы им все было понятно».
Слоган «Дикого…» — «Театр, що провокує», и эта провокация распространяется не только на зрителей, но и на актеров и участников труппы. Например, в спектакле «Бити любити» в интермедиях участвовали не актеры, а админы «Дикого театра» — по сценарию им нужно было ходить по залу, полному зрителей, в масках, будучи одетыми в обмундирование для БДСМ. «Наша админ, Ира Бойко, ходила на поводке у моего друга Славы – невысокого парня, который немного прихрамывает», — со смехом вспоминает Ярослава.
Еще один пример подобного выхода из зоны комфорта – история, случившаяся во время постановки, в которой «Дикий театр» борется со слатшеймингом, привычкой оценивать людей по внешнему виду. Перед стартом спектакля одна из админов надевала белый парик и короткую юбку, а затем становилась возле таблички с надписью «слатшейминг». Работало это так: зрители заходили в помещение, смотрели на вызывающе одетую девушку, мысленно тут же навешивали на нее ярлык, а затем видели табличку. И понимали, что только что попались на провокацию. «Каждый раз перед спектаклем мы тянули жребий, кто из нас сегодня работает «проституткой», — смеются девушки.
Актерам тоже хватает провокации: у «Дикого…» нет помещения, и играть и репетировать порой приходится в совершенно разных местах – по сути, постоянной сцены у них нет. «Это, конечно, и тяжело, и травматично, — говорит Ярослава. – Актерам приходится за несколько часов привыкать и приспосабливаться. Конечно, здорово, когда люди выходят на одну и ту же сцену каждый день и знают каждый ее уголок. Но зато мы воспитываем универсальность в актерах: за пару часов им нужно познакомиться с пространством, свыкнуться с ним и адаптироваться». В чем-то это и естественный отбор идеальной команды: остаются только самые смелые, лучшие и, конечно, дерзкие. Например, за одно только время репетиций спектакля «Достоевский трип» отсеялось около пяти актеров, которые поняли, что просто не смогут работать по такой системе.
Последний вопрос — о том, какой идеальный антоним к слову «дикость», — озадачил девушек, но ненадолго. Перебрав несколько вариантов: «благополучие», «уверенность», «безынициативность», – они остановились на одном. «Антоним — спокойствие. Поэтому мы — вот такие. Неспокойные».
Фото: Ярослав Бугаев
Стиль: Евгения Скварская
Макияж: Наталья Васильева
Прическа: Людмила Агаханова
Текст: Тома Мироненко
