«Тишины хочу, тишины…»
А.Вознесенский
Разговариваю я негромко. Ну, то есть обычным, поставленным голосом, достаточно внятно и достаточно понятно. Если вдруг кто не услышал — всегда несложно громче повторить. В особенности это распространяется на общественный транспорт, вечернее время или планерки. Ну и кинотеатры, конечно. Хотя там я, как правило, молчу.
Почему так происходит – сам не знаю. Если скажу, что просто воспитан — смеяться будете. Маме, воспитавшей так меня, иногда тоже стал делать замечания, чтобы тише по телефону разговаривала в общественном транспорте – так она надо мной смеется.
Теперь расскажу вам о соседях. Не тех, что живут внизу, и недавно вывесили огромный плакат с агитацией Думчева. До этого момента в истории наших отношений я долго не мог отыскать точки полярности нашей с ними антипатии. Так вот, этот самый плакат этой точкой и оказался. Соседи, которые недавно заселились в квартире слева, будут поинтереснее. Осень в большом городе – это не только очей очарованье и плачущее небо под ногами, это еще и время, когда хозяева столичных квартир вступают в юридические отношения с представителями младого незнакомого студенческого племени, приехавшего покорять Киев. В общем, сдают свои хаты студентам. Примерно, до этого момента я не обращал внимания на тех, кто там, за стеной. И тут мой слух стал замечать людей, разговаривающих не просто громко, а чрезвычайно громко в одном отдельно взятом пространстве. Одно дело – просто громкий голос за стеной, другое – когда человек в состоянии, близком к аффекту от ощущения того, что вырвался из отчего дома, появляется на балконе многоэтажки, и, как в советских фильмах о новоселье, восторженно перекрикивается с соседом по комнате: «…бля, ти тіки подивись, який о…єнний від!!!». Или в той же манере, но уже как древнеримский оратор, пересказывает более литературными словами тот самый вид кому-то по телефону, а весь дом, покорно притаившись, слушает этот монолог.
Я буду последним человеком, кто собирается корить или читать мораль студентам, тем более, вспоминая все, что со мной происходило в семнадцать лет. Но однажды я остановил этого парня, буквально выносящегося из лифта с тем же неизменным, индейским, древнеплеменным криком. Я задал ему очень несложный вопрос:
— Почему вы кричите?
Раз мы уже вспомнили советский кинематограф, то все происходящее напоминало сцену из фильма 60-х годов «Зайчик», когда герой Леонида Быкова полушепотом вопрошал то же самое у героя Сергея Филиппова. Тогда излишне нервный директор театра отвечал на этот вопрос: «Просто у меня голос такой». Мой сосед тоже мог бы сослаться на особенности голоса, но он сказал, что вовсе он не кричит, никаких законов не нарушал, и вообще, он учится на юридическом, и с нормами поведения в общественных местах хорошо знаком. Удалился, громко хлопнув дверью.
В другой раз я стал невольным свидетелем чего-то невероятного: тот самый персонаж выбрасывал пакет с мусором из окна (я не преувеличиваю, не пакетик из-под чипсов, а полноценный пакет с мусором). Пакет адресовался его приятелю по комнате, который его забыл вынести, но ему, очевидно, было лень подниматься на седьмой этаж. И вот таким незатейливым способом отходы отправились вниз. Приятелю, кстати, поймать пакет на лету не удалось, и он долго собирал мусор во дворе, а я, слегка онемевший, за этим наблюдал.
Когда я снова поинтересовался у юноши, почему он выбрал именно такой способ избавления от вторсырья, будущее светило юриспруденции ответил, что, во-первых, никто не пострадал (!), а во-вторых, почему это я обратился к нему на «ты», мол, это не совсем корректно, и сослался на какой-то очередной закон.
Очевидная взаимосвязь между громким голосом и твоей правотой установлена очень давно. Понимание ее пришло ко мне совсем недавно, чуть ли не на описываемом выше бытовом примере. И если скромность, как известно, путь к безвестности, а наглость – второе счастье, то тишина, исходя из этой логики – верный спутник неудачника.
Казалось бы, ясно и так, что без крика «Передайте сдачу с пятидесяти!» водитель маршрутки вряд ли когда тебя услышит и так просто ее не отдаст. Более того, примеры медиа-успешных надрывателей глотки только поощряют нынешних студентов. Разве добился бы когда-нибудь условный депутат Олег Л. нынешних высот и третьего места в президентской гонке, если бы вовремя не настроил тембр своего голоса на верхний регистр? А сотник Владимир П. с криками «Це – зрада»? Да каждый и вообще, каждый второй из купивших абонемент на политические ток-шоу и посещающих здание с куполом на Грушевского. Не исключено, что мой юный сосед на следующих выборах тоже будет мило ухмыляться с бордов. Вот жаль, не все услышат его звонкий голос.
Перед тем, как дописать эти строчки, заходил к маме, у нее громко работал телевизор. Раньше, до отключения российских телеканалов, с экрана громко истерил Андрей Малахов, а сейчас, не менее экзальтированно, не щадит себя Матвей Ганапольский. Обсуждали то ли бездеятельность Парламента, то ли юридические уловки и то, как обойти тот или иной закон. Ведущий вещал громко, убедительно, и самоуверенно. И я подумал – как это важно, чтобы тебя услышали.
