От Античности до эпохи бодипозитива: Как менялось отношение к женскому обнаженному телу

Мистецтво
10.05.2019
ПОДІЛИТИСЯ
Корсеты, церковь и сексуальная революция
ПОДІЛИТИСЯ

14 мая в украинский прокат выходит фильм “Клубничка” — картина о зарождении эротической фотографии и начале сексуальной революции ХХ века. Всего за одно столетие “греховное” тело стало главным продуктом массовой культуры, меняя наши представления об идеалах и социальных нормах. Разбираемся, как это произошло.

В Античность тело и душа были неразрывно связаны. Весь мир был воплощением телесности: космос считался живым телом, так же как и боги, простые смертные и все окружающие нас объекты — вплоть до чисел и камней. Платон и Аристотель, например, называли тело продолжением души. Древние греки и римляне носили полупрозрачные туники и хитоны, а спортом занимались и вовсе без одежды — считалось, что она лишь мешает движению. Никакой объективации и цензуры в то время не было — тело было естественным продолжением души.

С распространением христианства античные идеи пришли в упадок. Тело стало воплощением “плотских грехов”, и верные христиане прикрывали его десятками слоев одежды. Французский философ Мишель Фуко пишет, что природа тела не может отвечать общественным нормам. Античный культ тела церковь превратила в аморальность и девиантность, а секс — в патологию, разрешенную лишь по согласию священника.

Фуко рассматривал тело как историю социального общества. Изучая отношение к телу, можно объяснить те или иные политические события, искусство, историю и социальные движения. Джорджо Агамбен продолжил идеи Фуко, предположив, что отчуждение тела случилось из-за экономических и социальных проблем, неразрывно связанных с религией. Он пишет, что тела Адама и Евы были прикрыты “Божьей благодатью”, которой они лишились за свои грехи. С тех пор люди заменили духовное материальным: “Существует только одежда, пришедшая к нам из моды, то есть нечто среднее между плотью и тканью, природой и благодатью. Мода это светское наследие теологии одежды, коммерческая секуляризация райского безгреховного бытия”. По его словам, духовность люди променяли на красивые платья.

Философ Ролан Барт изучал телесность именно в контексте моды. В работе “Система моды” он изучает знаковое отношение тела с одеждой, разделяя понятия реального тела и “абстрактного” такого, которое нам предлагает модная индустрия. Мода конструирует наши реальные тела, идеализируя манекенщиц и видоизменяя формы с помощью покроя одежды. “Удлиняя, утолщая, уменьшая, увеличивая, сокращая, утончая тело всеми этими приемами мода утверждает, что может подчинить любое реальное тело постулируемой ею структуре”, пишет Барт, добавляя, что “мода умалчивает неприятные стороны реальности”, то есть неодобряемые обществом пропорции тела. За всю историю мода меняла человеческие тела всеми возможными способами начиная от тугих корсетов и заканчивая трендом на агендерность последних сезонов.

Жан Бодрийяр и вовсе назвал тело “средством сообщения моды” со всеми его составляющими статусным потреблением, самовыражением и культурными отсылками. В книге “Символический обмен и смерть” он пишет: “Сейчас уже само тело как таковое, со своей идентичностью, полом, социальным статусом, сделалось материалом для моды, а одежда составляет лишь его частный случай”. Тело перестало быть воплощением души, став инструментом для самовыражения.

“Освобождение” тела в визуальной культуре началось с работы французского реалиста Гюстава Курбе. В 1866 году он показал картину “Происхождение мира”, во всех деталях изображающую женские гениталии.

“Происхождение мира”, 1866 год

 

Европейские пуритане были возмущены не столько фактом изображения (голые тела на полотнах ни у кого не вызывали удивления), сколько тем, что женщина нарисована без головы. В музей картина попала лишь в 1995 году, но не перестала быть скандальной даже через 150 лет. Почта Франции отказалась печатать ее на своих марках (что в принципе можно понять), а фейсбук заблокировал страницы с продажей репродукции дело даже дошло до суда, но чиновники не признали ее порнографической.

Обнаженные тела были центральным объектом живописи еще со времен Возрождения. Правда, на них изображались сцены из Библии и античной мифологии, а не утехи простых смертных в этом и причина непринятия “Завтрака на траве” и “Олимпии” Мане, а позже творчества Густава Климта и Эгона Шиле.

“Завтрак на траве” и “Олимпия” Эдуарда Мане. 1863 год 

С появлением фотографии интерес к телу перешел на пленку. Тысячи копий откровенных снимков продавались подпольно, а эротическая фотография стала коммерческой. С уходом “красивой эпохи” в прошлое и движением суфражисток в конце XIX века женщины избавились от корсетов, а интерес к “забытому” телу вернулся. Уже в 1920-х годах подол юбок поднялся до колен, пышные прически сменились коротким бобом, а фигуры девушек все больше походили на мальчишеские.

С развитием кинематографа тело стало центральным в визуальной культуре. Голливуд диктовал новые идеалы на примере Мэрилин Монро, Одри Хепберн и Грейс Келли, а девушки по всему миру пытались им соответствовать. В 2019 году голливудская классика выглядит до ужаса устаревшей: на экране то и дело проявляется харассмент, а к девушкам относятся как к вещам. Если полотна Возрождения начали традицию объективации тела, то кинематограф дал ей массовое распространение.

В книге “Корпус” французский философ Жан-Люк Нанси прямо называет тело объектом. Западный мир, по мнению Нанси, утратил первоначальное чувство тела, концентрируясь на отдельных его составляющих. Люди заботятся о коже, качают пресс и ходят к косметологу, забывая о его целостности.

Последние 50 лет на обложках журналов и в рекламе появлялись девушки одного типажа: тонкая талия, детское лицо, белая кожа. Неудивительно, что со временем в обществе появилось движение “бодипозитива”, борющееся за реалистичное изображение тела в массовой культуре.

В последние годы на подиумах появляется все больше девушек нестандартных размеров, а количество моделей старше 50, по данным The Fashion Spot, возросло почти вдвое за сезон осень-зима — 2019. 

С подъемом новой волны феминизма соцсети заполонили хештеги вроде #FreeTheNipple, где девушки требуют отменить цензуру сосков, ничем не отличающихся от мужских. Борясь с цензурой, они прекращают веками установившуюся норму объективации женского тела.

Мир обращается к натурализму: дизайнеры создают агендерные коллекции, фотографы отказываются от использования фотошопа, а в рекламных кампаниях белья и купальников все чаще появляются девушки с “настоящими” фигурами. Прошлогодний скандал с Victoria’s Secret лишний раз доказал, что люди больше не хотят мириться с навязанными идеалами настала пора освобождения тела.

Читайте также: Все по Фрейду: Как австрийский психолог изменил наш взгляд на искусство

ПОДІЛИТИСЯ
На сайті доступні аудіозаписи статей, підкасти і рекомендації стилістів в аудіо-форматі. Такі матеріали відмічені відповідним знаком(зліва).