Впервые за последние 11 лет я одна. Не в отношениях. Все это прошлое время история ходила по кругу. Одни мои отношения заканчивались, пускай и всегда по моей инициативе или взаимному желанию, но все же, какое-то короткое время я грустила, а потом сразу появлялся кто-то другой. Иной раз этот промежуток времени исчислялся несколькими часами. Пустота в сердце толком не успевала образоваться, как ее заполнял кто-то новый. Чем старше мы становились, тем быстрее начинали жить вместе, сокращая все эти утомительные прелюдии и расшаркивания до минимума. А на деле, не оставляя себе тишины и возможности услышать себя. При этом у меня всегда было ничем не подтвержденное ощущение, что я хотела бы побыть сама, что самой мне хорошо. Однако, откровенно говоря, я избегала одиночества. За последние 11 лет я только сейчас наконец решила подтвердить или опровергнуть это предположение, отклонив все возможные другие варианты.
И вот, наедине с собой, я задумалась над тем, как мы выбираем своих партнеров. И смешно, и страшно от того, как часто этот выбор основывается на таких точках соприкосновения, которые целиком и полностью покрываются форматом “анкеты друзей” в младшей школе. Один из моих возлюбленных как-то сказал мне: “Пройдет время, и ты будешь вспоминать меня только как парня, который любил Blur”. Нельзя сказать, что он был так уж неправ. Музыка всегда имела такое большое значение для меня, что в пору своей ранней юности я просто не воспринимала всерьёз никого, чьи вкусы не совпадали с моими на 90%. Позже я стала гибче, и каждый мой роман, хоть и оставался примерно в одной эстетической парадигме, но все же маркировался четко и однозначно музыкальными вкусами любовника. Интереса ради, я составила плей-лист из своих влюбленностей. Кто-то занял место в одну песню, кто-то несколько, некоторые появлялись в плей-листе несколько раз, с перерывами разной продолжительности. Победу в этом нехитром музыкальном ринге одержал Pink Floyd. “Пройдет время, и ты будешь вспоминать меня только как парня, который любил Blur”. А ты меня - как девушку, которая любила Pink Floyd. Ну что ж, заслуженно.
Недавно я наблюдала за двумя общающимися на деловой встрече мужчинами. Один был в белой рубашке, подтянут, хорошие часы, аккуратные очки. Второй же был совсем не атлетичным, в фланелевой рубашке, ни часов, ни очков. От второго было сложно отвести глаза. К нему тянуло с невероятной силой. Почему так? Я не поборник тренда на dad bod, так что дело не в этом. То, что было в нем притягательного, — это его расслабленность, его контроль над диалогом. Он вел беседу, даже когда молчал. “Белая рубашка”, по всей видимости, обладал формальной властью, но реальная власть была у его оппонента. Этот мужчина, очевидно, знал, чего хочет, и разрешал себе это брать. Уверенность, способность принимать решения и действовать, смелое руководство своими желаниями и ценностями — это тот уровень свободы, который создает ареал личности, к которой тянешься. И неважно, мужчина это или женщина, этот магнетизм - не атрибут социальной гендерной роли. Это элемент духа, существующий вне социального конструктивизма. Потому он никак не “передается” вместе со сменой должности на визитке или логотипа на корпоративной футболке.
Разве возможно такое наполнение собственной ценностью, если ты не бываешь один? Мне подумалось, что есть что-то в том, как юнгианская “самость” перекликается с украинским “самотність”. Лишь оказавшись наедине с собой, можно наконец выдохнуть, прогнав свежий воздух по телу, и ощутить тишину, в которой одна за другой начнут звучать твои собственные песни. Когда бы меня ни спросили, я всегда говорила, что руководствуюсь собственными ценностями при выборе партнера. Многие из них я могла уверенно назвать, но только сейчас ощутила, как сильно они зависели от моего гормонального состояния и силы харизмы человека рядом.
Можешь ли ты себе ответить, что для тебя действительно ценно, и можешь ли ты твердо следовать этим ценностям? Если да и если хочется, то можно смело оборачиваться по сторонам, с готовностью идти рядом с людьми, с которыми эти ценности можно множить.
А можно на время задержаться в сладком состоянии влюбленности в себя. Возможно впервые, разглядывая себя не в отражении чужих глаз, а непосредственно, как есть.
Читайте также: Субботняя колонка: Почему мы выбираем свободу вместо любимого человека рядом