Автор рубрики, наш новый редактор – девушка, которая так и не смогла выбрать псевдоним и предпочла остаться инкогнито. Колонка про отношения, любовь, психологию, мужчин, личные переживания и внутренний мир девушки (за 30).
Я только начала как-то худо-бедно справляться с тем, чтобы определять свои собственные границы и не впускать туда каждого желающего. Как вдруг такое невероятное открытие: нарушитель — это ведь я.
Когда родной человек заболел и отказался от лечения, тогда я со всей силой ощутила на себе, как легко позабыть про любые границы, если тебе страшно и ты ранен. Помимо собственного ужаса, громогласным гулом на меня обрушились голоса дикого нашего социокультурного наследия, взывающие к совести, долгу и стыду. Я и сама с собой так говорила: я должна была помочь, совесть не могла бы спать спокойно, стыдно было бы жить дальше, не вмешавшись. Какие-то знакомые, деятельные соседи, бесконечные эксперты-в-жизни-и-любых-вопросах — все сотрясали воздух призывами предпринять что-то и немедля. Я была готова на что угодно, только бы дело сдвинулось с мертвой точки. Нарушить чужие границы и ничего не заметить очень легко, особенно если это во благо. Потому так часто от любви и желания помочь функцией возникает насилие. Когда я так истово стремлюсь помочь или любить, чьи проблемы и задачи я решаю на самом деле?
Ведь правда в том, что невозможно помочь тому, кто не просит о помощи. Даже если нам кажется, что человек этот не прав или не может о ней попросить в силу каких-то обстоятельств, — даже тогда нужно просто найти в себе силы и уважение принять эту данность. Как бы грустно и тяжело ни было наблюдать за чужим решением, необходимо прожить эту мысль, что это моя грусть, мой страх смерти и мое одиночество, не другого.
Часто мы нарушаем границы, потому что нам жизненно необходимо сохранить хотя бы иллюзию выбора, неокончательности решения и способности на что-то еще повлиять. Иногда мы не столько пытаемся помочь или любить, сколько требуем жить по нашим правилам и сценариям и злимся от того, что разрушают нашу иллюзию контроля над всем живым в мире. Мы вечно мечемся на этих качелях от чувства собственной грандиозности до ощущения полного ничтожества, редко задерживаясь посередине. Не вмешиваться, не насиловать и признать право другого человека прожить свою жизнь так, как ему хочется, и не принимать твою помощь или любовь — это требует настоящего мужества.
Но и в ситуациях, когда нашу любовь и заботу принимают, легко перейти черту. Всякий раз, когда мы влюбляемся в человека, мы притягиваемся к нему такому, какой он есть. Но довольно быстро наступает тот момент, когда мы хотим в нем что-то поменять. Пытаемся проникнуть в его сознание и что-то там «улучшить». Конечно же, снова для его/ее блага. Мы проникаем друг в друга через тело и натыкаемся на невозможность проникнуть в сознание. Это открытие порождает глубокую экзистенциальную печаль и чувство покинутости. Парадокс любви заключается в том, что желание всецелого проникновения стремится реализоваться через разрушение объекта желания. Так и выходит, что все силы направляем на то, чтобы разрушить то, что любим. Ведь только разрушенным человеком можно обладать. Любовь же обнаруживает, что этот объект невозможно разрушить и невозможно заменить. Любовь возможна только в том случае, если ты осознаешь, что, нарушив хоть что-то в строении другой личности, ты её теряешь, а не приобретаешь. Иногда это значит не быть с человеком вообще, но в этом и проявляется вся разница между желать/обладать и любить. Любить и не рушить границ.
Пронзительность ощущения, что в отдалении, невмешательстве может быть больше любви, чем в захватывающем присутствии, всегда поражала и часто ранила меня, но все же расширяла сердце. Ведь всегда остаётся возможность в этом открытии все-таки быть вместе. На этот раз по-настоящему и глубоко. Оставаясь цельной и нерушимой личностью, преумножая грани друг друга.
Читайте также: Субботняя колонка: Честность в отношениях. Миф или реальность?
Читайте также: Это моя территория: Как выстраивать личные границы