1813 год. 21-летний Джоаккино Россини пишет две оперы, которые становятся для него началом мировой известности: «Итальянку в Алжире» и «Танкред». Успех подкрепляется вторым (после «Пробного камня» 1812 года) контрактом с культовым Teatro alla Scala на оперу «Аврелиан в Пальмире». Окрылённый славой, молодой композитор пишет новый опус в рекордно короткие сроки. Но опера проваливается. После творческого поражения в Милане Россини ощущает потребность в совершенствовании своего письма. И тут Ла Скала захлёстывает волна моцартомании: с 1814 по 1816 год здесь с оглушительным успехом проходят спектакли главных оперных вершин зальцбургского гения: «Так поступают все», «Дон Жуан», «Женитьба Фигаро» и «Волшебная флейта». Восприняв от Моцарта совершенство оркестровки и драматургическую важность вокальных ансамблей, к 1817 году Россини представляет в Ла Скала своё новое творение. Им стала мелодрама «Сорока-воровка». К концу нынешнего театрального сезона Teatro alla Scala словно решил воссоздать эту историю, поставив встык премьеру новой сценической версии «Сороки-воровки» и возобновление моцартовского «Дон Жуана». Неслучайное соседство двух опер на афишах дошло до того, что в мае эти оперы чередовались с разницей в сутки. Тем интереснее для тех, кому посчастливилось присутствовать на обоих представлениях.
Постановка «Сороки-воровки» – самая важная премьера Ла Скала в этом сезоне, приуроченная к 200-летию первой постановки оперы в Милане, которая состоялась 31 мая 1817 года. Режиссёр – Габриэле Сальваторес, обладатель премии «Оскар» 1992 года в номинации «Лучший фильм на иностранном языке» за «Средиземное море». Спектакль полностью соответствует общему эстетическому курсу современного Teatro alla Scala: симпатично, «причёсанно», с обязательной запоминающейся изюминкой, и даже двумя: акробатической линией мимического образа Сороки и куклами-марионетками, «досказывающими» эмоции главных героев. Всё это наверняка вызвало наибольший восторг у туристов, по случаю заглянувших в прославленный миланский театр. В целом – нередкий для Ла Скала «современный нафталин», который и не нафталин в положительном смысле образца оперных спектаклей Франко Дзеффирелли, и не современный в контексте актуальной оперной режиссуры. При этом подобные европейские постановки обладают удивительным свойством: несмотря на отсутствие в них смелой режиссёрской мысли и больших визуальных потрясений, безусловный профессионализм постановочной команды не позволяет пробраться в зал скуке. В результате зритель после таких спектаклей выходит наполненным музыкой и уносит с собой память о вполне добротном представлении.
Исполнение же «Сороки-воровки» выгодно отличалось от постановки Сальватореса. Кастинг спектакля объединил как уже маститых специалистов bel canto, так и представителей нового поколения певцов, которые тем не менее уже имеют успешные выступления на самых престижных оперных сценах: Париж, Берлин, Дрезден, Цюрих, Зальцбург. Лучше всего исполнителям – и вокально, и сценически – удались ансамбли, что для этой оперы является залогом успеха. Самое яркое сольное впечатление произвела Роза Феола (Нинетта) благодаря своему свежему тембру и прекрасной россиниевской технике. За оркестр «Сороки» отвечал главный дирижёр Ла Скала Рикардо Шайи, и делал это с максимальными уважением (партитура исполнялась без единой купюры) и вниманием к тексту, все нюансы которого были аккуратно донесены до слушателя.
Куда больший ажиотаж в оперном мире благодаря звёздным именам на афише вызвал миланский «Дон Жуан» Моцарта, хотя этому спектаклю уже шесть лет. Постановка Роберта Карсена, одного из самых востребованных современных оперных режиссёров, красивая и логичная. Театральность и игра в ней становятся абсолютной идеей, которая движет и главным героем, который наслаждается функцией «режиссёра» человеческих судеб, и действием в целом, которое у Карсена попадает в зеркальные лабиринты зрительного зала и сцены Ла Скала, использованных в сценографии. Приём не новый, но по-прежнему эффектный. В исполнительской части не обошлось без доли разочарования: звёздный американский баритон Томас Хэмпсон оказался не самым лучшим Дон Жуаном в истории. Ощущалось, что сам образ Дон Жуана ему не близок. Много вопросов и к отмеченному премией «Грэмми» дирижёру Пааво Ярви, которому не удалось выстроить из оркестра и вокалистов гармоничное целое. Зато безупречно звучала и держалась на сцене Ханна-Элизабет Мюллер в партии донны Анны, очаровавшая весь зал. После сложнейшего вагнеро-штраусовского репертуара, в котором Мюллер блистает в Баварской государственной опере, этой молодой немецкой сопрано покорился и Моцарт.
Фото: Teatro alla Scala
